Дело Марины Мнишек [Михаил Исаакович Роговой] (fb2) читать постранично, страница - 2

вступление, чтобы объяснить, что вы Эсмеральда… Что я подумал: вы как Эсмеральда — смуглая и тоненькая. Вам бубен в руки, ей-богу, и цыганское платье. И можете гадать по ладони!.. А я тоже умею угадывать: вы, например, по профессии врач-психиатр.

— Вижу, вам очень хочется знать, кто я по профессии?

— Я уже сказал… Я умею угадывать!

Валентина рассмеялась.

— Нет, я не психиатр. И вообще не врач.

— Кто же вы?..

— Не все ли равно?

— Теперь — не все… Секрет?

Разумеется, никакого секрета в том, что Валентина журналистка и работает в местной газете, не было. Было другое… Валентина знала уже по опыту, что люди считают профессию журналиста особенной, она и сама считала ее такой и гордилась принадлежностью к журналистскому клану. Иногда, разговаривая с ничего не подозревающим человеком, она как бы случайно, мимоходом роняла несколько слов о редакции, но этого бывало достаточно, чтобы ее собеседник, вдруг догадавшись, восклицал: «Так вы журналистка!» Ей льстило и это «Т а к  в ы  ж у р н а л и с т к а!» и то, что после собеседник смотрел на нее совсем иначе. А недавно прибавилось еще одно обстоятельство: в газете — в пяти последних номерах — печатался ее очерк о работниках милиции. Теперь уже восклицали: «Вы Валентина Архипова?.. Та самая?..» — и слышать это было приятно…

Впрочем, она бы «запрезирала» себя, если бы до нее вдруг дошло, что и она, пусть чуточку, а тщеславна (но это было именно так — рассказывать о себе, так все без утайки!). Валентина всегда в этих случаях объясняла свой поступок какой-нибудь другой причиной, она считала, что прямо не сказала о том, что журналистка, из скромности или почему-либо еще. Сегодня, например, она решила, что ничего не скажет этому доброжелательному парню о своей профессии, потому что он, конечно, начнет ее расспрашивать, а она устала.

Она и в самом деле устала: весь сегодняшний — воскресный — день, по совету полковника, она дежурила с майором Пахомовым в Управлении внутренних дел, «ожидая происшествий». Но происшествия «не случилось». Конечно, разная мелочь была: сообщение о драке у какого-то кинотеатра и т. п., но ничего такого, чтобы стоило выехать всей оперативной группе, не произошло. Пахомов был этому рад («не дежурство, а счастливый билет»). Он сидел в одной из комнат Управления, заставленной железными солдатскими койками, на которых дремали участники этой самой оперативной группы, и в очках его, в круглых стеклах в какой-то очень уж неказистой домашней оправе, плясали серо-голубые телевизионные огоньки.

Пахомов смотрел все передачи подряд: «мультик» про зайцев, любительскую короткометражку «На пасеке», соревнования по плаванию. Валентина же не могла долго усидеть на месте, выходила в длинный полутемный коридор, прислушивалась к голосам у диспетчерского пульта. В десять часов она сказала Пахомову, что устала, что зайдет только в городскую библиотеку за книгами и оттуда домой! Пахомов согласно кивнул, она бы даже сказала радостно кивнул, как будто считал, что с уходом Валентины происшествий уж наверняка не случится и он спокойно досмотрит все телепередачи до конца.

Валентина была расстроена: столько ожидала от сегодняшнего дежурства — и такое разочарование (она не знала, что сегодня у нее все еще впереди!). Короче, ей было не до праздных разговоров со случайными встречными…

— А я, честно говоря, решил, что вы врач… врач-психиатр: в прошлый раз вы заказывали учебники по психиатрии, — объяснил парень.

Валентина подумала: если судить по ее заказам, то сегодня она психиатр, завтра — литейщик, послезавтра — агроном…

В комнату возвратилась библиотекарша, присела к столу записать в формуляр книги. В синем форменном халатике с белоснежным воротничком, с седыми волосами, забранными сзади в старомодный узел, аккуратненькая, интеллигентная, она удивительно подходила к этой комнате с ее чуть торжественной тишиной и мягким светом, с рядами стеллажей, заставленных книгами и старыми газетными подшивками… Полная женщина еще раз приложила к носу платок и, забрав книги, ушла. Валентина поздоровалась с библиотекаршей, та ответила, достала формуляр.

— Вы давно заказывали?

— Еще утром.

Библиотекарша кивнула, приглашая подождать, и вышла в соседнюю комнату. Валентина полуобернулась, перехватила брошенный парнем взгляд на формуляр.

«Прочел, что журналистка, — подумала она. — Сейчас прореагирует».

Но парень молчал.

Валентине стало даже обидно, наверное, он не читал ее очерка. («В газете? Он что, не читает газет?»)

— Как видите, я журналистка, — сказала она. — Поэтому и беру книги то по психиатрии, то по литейному делу, писать приходится обо всем…

Сказала и покраснела.

Но парень и теперь не прореагировал. Он как будто даже смутился и только что-то промычал в ответ.

Она была рада, что возвратилась библиотекарша.

— Книги ваши почему-то не прибыли. Сейчас узнаю, в чем дело.

Библиотекарша подошла к телефону, набрала номер и спокойно