Часы пробили август [Мари-Элен Дагаз] (fb2) читать постранично, страница - 6

тебе становилось лишь тяжелее дышать. Ты будто прирос к стулу и превратился в лесного исполина, который вековыми корнями намертво вцепился в твердую почву. «А это помнишь? Как медленно подняв голову и посмотрев в окно, мы оба проводили взглядом последний автобус, который успевал на утренний поезд.».

И тут я услышал: «Что же я делаю!», — почти неслышно прошептали твои губы, и юные руки быстро отложили письмо. Одним движением вырвав лист из первой попавшейся тетради, ты написал одно слово и, резко встав и опрокинув стул, пулей выбежал из комнаты. Теперь на всю утреннюю деревню разносился надорванный голос:

— Кирилл, Кирилл! Дай машину! — кричал ты что есть мочи и, сбив друга с ног, залетел в двери его гаража.

— Ян, что случилось? — лежа теперь на бетонном полу, испуганно спросил Кирилл.

— Некогда объяснять, дай ключи!

— Только успокойся…

Кирилл безоговорочно полез в карман. Но не успев даже протянуть руку, ты хлестко выхватил ключи, открыл дверь и, быстро запрыгнув в машину, дал по газам.

Деревня оставалась далеко позади, спешно мелькали покосившиеся дома, сменявшиеся пятиэтажками. «Я почти приехал, еще чуть-чуть», — повторял без устали ты раз за разом. И вот осталось каких-то пару километров до вокзала, но неожиданно звук колокола, красный свет и закрытый шлагбаум переезда. Часы в машине показали 08:13.

«Нет! Только не это!» — крик во весь голос и, оглядываясь по сторонам, быстро решаешь, что делать дальше. Коробка передач, руль в сторону и, резко свернув вправо, сдаешь назад, оставляя машину у обочины. Захлопнув громко дверь, ты рванул в нелегкий путь, как никогда ранее. И бежал… бежал… бежал так же быстро, как в тот день к колонке наперегонки. Непослушные волосы трепал переменчивый ветер, а брызги луж от ночного дождя разлетались во все стороны. Вновь мелькали дома, остановки, витрины. Уличные стрелки часов остановились на 08:23.

Завернув за последний угол дома, показался вокзал. Привокзальная площадь — 08:25, взметнувшаяся стая голубей, расписание. Поезд № 0718, платформа 5, 10 путь, время отправления — 08:27, ступеньки вниз…

И впереди самый длинный тоннель, который разделял всю жизнь на до и после. Крики детей, пролитый кофе и нескончаемый багаж под ногами. Задыхаясь, ты пробираешься сквозь толпы людей, спины, лица… платформа 5, 10 путь, ступеньки вверх — 08:28…

И стоя почти на опустевшем перроне, ты смотрел ошарашенным взглядом на последний вагон уходящего поезда, где один пассажир так и не увидел заветное слово «останься», которое все это время на одиноком листе бумаги крепко сжималось в левой руке.

Теперь все часы в городе знали эту историю. Ведь каждые из них с интересом провожали тебя и надеялись, что твоей истории суждено иметь счастливый конец.

Но увы, мы все ошибались. Теперь будучи в толпе незнакомых людей и ненужных лиц, ты одиноко сидел на лавочке на 10 пути, провожая взглядом поезда. И все никак не мог поверить, что ни один из них уже не доставит тебя в нужное место, которое есть на карте, но в драгоценных строках ее письма. Всего одна минута решила всю твою судьбу. Медленно смеркалось, зажигались вокзальные фонари, а где-то вдалеке одна девочка больше не поверит в пятилистную сирень…

***

«Дин-дон!». А вот и полночь, как и тогда, но уже прошло без малого 60 лет. Так же за окном стучит дождь, напевая тихо свою мелодию. Вернувшись из наших с тобой воспоминаний, ты открыл глаза, из которых по щекам текли горькие слезы. Каждая минута того прошлого ни на день не потускнела в памяти, и, будто пожелтевшее письмо, до сих пор пахло чернилами и сиренью. Ко второму конверту ты так и не смог притронуться, где на листе в клеточку было написано восемь заветных букв, которым в тот день так и не суждено было стать увиденными.

«Тик-так…». А вот уже и половина первого. С трудом встав со стула, ты взял трость и, сделав несколько шагов, сел в любимое кресло, укрывшись потускневшим зеленым пледом. Слегка улыбнувшись, ты напоследок взглянул в ночное окно, где все более тускло светил одинокий уличный фонарь, и, закрыв глаза, вновь на мгновение замер с ее поцелуем на юной щеке.

А я пробил час, половину третьего и семь… Но видимо этим сном и закончится август 1978 года у белой сирени. Надеюсь, теперь ты успел на этот поезд.