Одиссея Квинта Лутация Катула [Тимофей Владимирович Алешкин] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (8) »
Дом Гортензиев был рядом с домом Лутациев, одна стена общая. Из-за этого ли Катул-старший отдал дочь за сына соседа, или по другой причине, но только с семейным союзом отец угадал. Гортензии Лутациям были, конечно, не ровня — восковая маска предка-консула в доме у них стояла только одна, против трёх у Катулов. Зато нынешнего главу рода, молодого Квинта Гортензия Гортала, боги одарили небывалым даром красноречия, уже в двадцать с небольшим лет он стал признанным первым оратором Рима. А это значит, силы и влияния в Городе у Гортензия было как бы не больше, чем у консулов. Вот только истинно римской основательностью и твёрдостью Квинт Гортензий не отличался. Здесь за двоих был Катул. По бурному морю римской политики их семейный союз направляла крепкая рука Квинта Лутация. Гортензий отведённой ему ролью был доволен — он царил в судах, а сенат и Форум оставались за Катулом, там зять был его орудием, пусть не всегда и послушным. Привратник Гортензиев только мельком глянул в окошко и сразу распахнул дверь. — Господин, госпожа, пришёл Квинт Лутаций! — звучно прокричал он. Рекомый Квинт Лутаций ещё раз пообещал себе, что три шкуры с Рика спустит, и прошёл через прихожую в атрий — гостевой зал. Привратник запер дверь и вернулся в каморку, туника на нём была тонкая и новая, цепи не было вовсе. Катул решил, что с этого и начнёт. Всё равно другие рабы от него уже наверняка попрятались, очень уж любил Квинт Лутаций по-родственному помочь сестре порядок в доме навести. Рабы в доме Гортензия были, на его взгляд, немного распущенные. Вот с кем можно держать совет — с Гортензием и Лутацией, самыми близкими Катулу людьми в Городе. Но только что-то Квинту Лутацию не очень хотелось свою беду с ними обсуждать. Во-первых, всё равно ничего дельного не посоветуют — задача у него была почти военная, похожая на взятие крепости, а Гортензий, в отличие от большинства аристократов, был человек, даже для нынешних времён изнеженности нравов и упадка римской воинственности, просто на удивление гражданский. Во-вторых, Катул вдруг понял, что даже и перед милейшим Квинтом он не хотел терять лицо. Какой у него потом авторитет перед зятем будет, если он в собственный дом не смог без его помощи зайти? Может, не говоря зачем, одолжить голов шесть рабов, и пусть через стену залезут, Рику надают оплеух и дверь откроют? Пара крепких ребят у Гортензия точно была — эти его германцы. Катул решил, что так и сделает, а самого Гортензия сначала, как обычно, отчитает за что-нибудь, а потом оставит речь готовить, чтобы тот оставался дома и хотя бы не видел Катулова позора. Катул вошёл в атрий — и как будто попал в Аркадию: вокруг журчание воды, шелест зелёных листьев, а прямо из куста мимозы на вошедшего хитро смотрел блестящими чёрными глазами молодой фавн, совсем как живой. Квинт Лутаций выдохнул, напряжение вытекло из шеи и плеч, колени даже немного подогнулись, а рука будто сама потянулась нащупывать ложе. Всё-таки умеет Гортензий даже приёмный
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (8) »
Последние комментарии
1 час 41 минут назад
12 часов 51 секунд назад
1 день 32 минут назад
1 день 7 часов назад
1 день 8 часов назад
1 день 9 часов назад