О носах и замка́х [Владимир Торин] (fb2) читать постранично, страница - 256

Доуза» госпожа управляющая банка свернула на Сепсинн, или как ее называют местные, «Слизень» из-за мерзкой желтоватой слизи, похожей на гной, которой неизменно полны водосточные желоба у тротуаров. Высокомерно вздернув голову, она прошла мимо торговцев, разместившихся со своими прилавками под навесами по обе стороны улочки, и демонстративно проигнорировала их оклики с просьбой купить «Самых свежих каракатиц» и «Самый яркий светильный газ»; у одного из местных дельцов рядком висели дубинки и трости для побивания жен – довольно ходовой товар в этой части города.

Дойдя до конца переулка, мисс Кэрри́ди двинулась через узкий лаз Кривотолок, крепко прижимая к себе ридикюль: здесь обретались различные отбросы, считающие, что им позволено приставать к беззащитным женщинам. Вот только она была далеко не беззащитной, и в ридикюле был спрятан дамский пистолет, который она с удовольствием пустила бы в ход. Но уличные проходимцы сейчас были заняты какой-то другой мисс, забредшей в их логово. Под приглушенные женские крики, раздающиеся из какой-то подворотни, она беспрепятственно преодолела лаз Кривотолок и вышла на задымленную и запруженную экипажами Бремроук.

Мисс Кэрри́ди поднялась по ней вверх на два квартала и свернула в узкий и темный даже днем переулок Фейр. Дойдя до тупика, она оглянулась – слежки не было. Достав из ридикюля ключи, она отворила дверь «Лавки игрушек мистера Гудвина» и под звон колокольчика скрылась внутри. Не став задерживаться в самой лавке, госпожа управляющая банка направилась к двери за стойкой. Прошла в задние помещения. Кто-то услышал ее шаги и забился в двери спальни.

Мисс Кэрри́ди подошла к большому овальному зеркалу на стойке. Сорвав с него полотно, она замерла, любуясь своим отражением.

- Добро пожаловать в «Ригсберг-банк»,- сказала она в своей высокомерной холодной манере, в которой приветствовала различных безнадег у ее стола, и закрыла глаза.

Мисс Кэрри́ди сделала глубокий вдох, уняв колотящееся сердце.

- Добро пожаловать в «Ригсберг-банк»,- снова сказала она, и голос ее изменился. Он стал глуше и глубже. Теперь ее губами будто бы говорила насквозь прокуренная кабаре-дива из таких див, что «Да я уже пела на этой сцене, когда ты еще пачкала свои детские панталончики, соплячка!».

- Добро пожаловать в «Ригсберг-банк»,- повторила она, и ее голос изменился в очередной раз. Он стал еще ниже, чуть более хриплым, хотя казалось бы, что дальше некуда. Так могла бы говорить какая-нибудь торговка рыбой, дни напролет рвущая глотку у канала: «Сточные сомы – всего за десять фунтов! За восемь – без голов! Вам даже не придется от них отбиваться!».

- Добро пожаловать в «Ригсберг-банк»,- сказала она в очередной раз, и ее голос больше не был женским. Это был глубокий баритон, но этого было недостаточно.

- Добро пожаловать в «Ригсберг-банк»,- сказала мисс Кэрри́ди тягучим, шелестящим и крайне неприятным голосом, который мог принадлежать любому существу, заслуживающему именование «тварь» и прозвище «мразь».

Она положила ридикюль на кресло и сняла очки. После чего запустила пальцы в волосы на затылке и одним движением сняла парик. Под ним на голове оказался шов на коже, туго зашнурованный, как ботинок. Ловко орудуя пальцами с длинными ногтями, госпожа управляющая банка развязала шнуровку, и туго натянутая кожа лица послабла. Сама форма ее лица при этом изменилась, она помассировала его, повела челюстью, поморщилась, разминая занемевшие мышцы.

Тот, кто прикидывался мисс Кэрри́ди, нагнулся и достал из-под зеркала коробку. Методично и последовательно он принялся снимать с себя грим. Открепил мушку и спрятал ее в крошечный коробок. Туда же отправились ресницы и ногти – под последними обнаружились аккуратно подстриженные мужские ногти. Тряпица, пропитанная резко пахнущей жидкостью, коснулась лица.

Завершив с гримом, тот, кто прикидывался мисс Кэрри́ди, расстегнул третью сверху пуговицу на платье, и все прочие пуговицы расстегнулись сами собой. Платье спало на пол. Далее была очередь корсета. Избавившись от него, человек у зеркала потянулся, повел шеей. Фигура его изменилась до неузнаваемости.

В дверь спальни снова ударили, и человек, который совсем недавно был мисс Кэрри́ди, воскликнул:

- Сейчас! Подожди немного!

На обратной стороне зеркала на вешалке висел костюм, и его тут же надели: черные штаны, рубашка, фрак. Багровый шарф. Перевоплощение завершили двууголка, белая носатая маска и белые перчатки.

Вновь став собой, кукольник Гудвин отпер дверь, и из спальни выбралось суматошное существо. Оно радостно запрыгало вокруг хозяина.

- Я тоже рад тебя видеть, милая Карина.

«Милая Карина» была большой блохой с шестью длинными ногами, покатой головой и смоляными лоснящимися боками. Так могло бы показаться любому постороннему, кто увидел бы ее, но дело в том, что Карина была вовсе не блохой, а намного более жуткой тварью. Из тех тварей, которые давно занесены в реестр запрещенных к разведению и содержанию существ.

- Как ты