Когда взойдет солнце [Наталья Масальская] (fb2) читать постранично, страница - 3

руки шарили под юбкой по ее голым ногам, пытаясь содрать с нее трусы. Она словно пришла в себя и начала отталкивать его.

– Не смей, ублюдок, – рычала она, виляя задницей, пытаясь сбросить его руки.

Вдруг он так же неожиданно отпрянул, зло глядя ей в глаза:

– Ты определись уже, чего ты хочешь.

Он вернулся к своим чашкам, откидывая от лица длинную черную прядь, выбившуюся в пылу борьбы.

– Садись. Я не трону тебя, – он бросил взгляд на девушку, которая продолжала испуганно жаться к стене.

Высокомерие на ее красивом лице сменилось растерянностью. Нельзя было сказать, что его реакция удивила Лили. Она хотела именно этого, но вдруг испугалась. Как и всегда, когда в ее жизни возникала ситуация, которая могла в корне все изменить. И теперь внутри у нее все дрожало. Она чувствовала себя такой маленькой, растерянной и ранимой. Тем не менее, выпрямила спину и медленно подошла к стулу, который несколькими минутами ранее отодвинул для нее Нил. Под его взглядом она опустилась на самый его край.

– Никогда не изменяла мужу? – спросил он совершенно спокойно, продолжая возиться с чаем. – С молоком?

Она хотела ответить ему что-нибудь такое же похабное, как и все, что сегодня лезло из ее рта. Но его нелепый вопрос, сбил ее с настроя.

– Что? – переспросила Лили.

– Чай с молоком? – Нил повернулся к ней в полоборота, держа в руке молочник.

– А… да, с молоком.

От ее воинственной речи не осталось и следа. Лили положила руки на колени и потупила взгляд, всем телом ощущая усталость.

Нил поставил перед ней чашку с чаем, из которой тонкой паутинкой вился пар, и приятно пахло корицей. Лили мельком взглянула на него, и на губах ее появилась виноватая улыбка.

– Прости, ты действительно не виноват. И… да, я… никогда не изменяла мужу.

Девушка почувствовала, как ей стало легко после этих слов. Она не только не изменяла ему, к ней, кроме Дагласа, никогда не прикасался другой мужчина. А сейчас она сидит здесь, шлюха за стольник, и пьет чай перед тем, как ее трахнут. И самое отвратительное во всей этой ситуации было то, что она этого хотела. Хотела этого унижения. Опуститься на самое дно – это словно ушат холодной воды, должно, наконец, привести ее в чувства. Тогда она, возможно, сможет что-то изменить в своей никчемной, скрытой за шикарным фасадом, жизни.

Нил одарил ее многозначительным взглядом и сел напротив. Он аккуратно взял чашку за тонкую витую ручку и поднес к губам. К губам, которые пять минут назад бесстыдно накрывали ее губы, яростно толкаясь языком. Лили только сейчас заметила, какие у него красивые руки. Изящные ладони, почти музыкальные тонкие пальцы. Он сделал глоток и поставил чашку обратно на блюдце, наблюдая за ней. Заметив это, она и тут же отвела взгляд и уставилась на свои голые колени. Легкий румянец, вспыхнувший на ее щеках, вызвал у него улыбку, озарившую лишь глаза, и взгляд его сразу стал теплым.

– Чем ты сейчас занимаешься? – спросил он, сделав еще глоток.

– Я финансовый аналитик, – со смущением ответила Лили, будто сказала что-то неприличное.

– Нравится?

– Наверное, да, – она тоже сделала глоток и, наконец, посмотрела на него.

– Так, наверное или да? – он внимательно смотрел ей в глаза с явным желанием получить ответ.

– После чая мы сыграем в города и ляжем баиньки? – Лили снова начала заводиться.

– Если я скажу, что мы не будем сегодня заниматься сексом, ты успокоишься? Ты права, я выиграл эту ночь, и ты проведешь ее со мной. Но насиловать тебя я не собираюсь, – спокойно сказал Нил. – Когда взойдет солнце, ты будешь свободна. А сейчас ты по-прежнему мой приз, и, уж прости, эту формулировку придумал не я.

– Я обязана отвечать на твои вопросы? – упрямо спросила Лили.

– Нет. Ты ничем мне не обязана. Если тебя так раздражают мои вопросы, можем просто помолчать.

Они молча пили чай, думая о чем-то своем, и украдкой смотрели друг на друга.

– Хочешь прогуляться? – вдруг спросил Нил и тут же встал из-за стола, словно это был не вопрос, а команда к действию.

Лили неуверенно поднялась следом.

– Бродила по ночному городу?

Он уже энергично наматывал шарф поверх черного драпового пальто. И выглядел, нужно сказать, очень аристократично. Не то, что в школе: ходил, как немытый оборванный звереныш. Ей вдруг стало стыдно за свои мысли, и она принялась так же быстро одеваться, словно пытаясь спрятать их в тряпках, что с таким усердием надевала на себя.

Через несколько минут они уже стояли на крыльце, и прохладный ночной воздух дул им в лицо, на мгновение унеся с собой их мысли.

Они сбежали по ступеням и, повернув направо, пошли вдоль не высоких двухэтажных домов, мирно спящих в глубине увядших палисадников. Тусклый свет уличных фонарей вытянул через улицу их длинные тени, и Лили старалась наступать только на светлые участки, будто от этого зависела ее жизнь.

Пройдя до конца улицы, они свернули к набережной. Воздух стал прохладнее и наполнился запахом мокрого бетона и тины. Стояла чудная тихая ночь. Луна ярко светила на черном