Боевая Архитектура [Алексей Сучков] (fb2) читать постранично, страница - 2

боковых улиц отряды молодёжи поборзее, попробовали потеснить ОМОН, начались стычки.

Толпа на площади собиралась всё более внушительная. Очень много иногородних. Поступали доклады о холодном оружии. Было ясно что митингом дело не кончится. Но Армия всё не выдвигалась – тогда Черкашин и заподозрил, что Поплавского слили.

Второй раз к нему прибежал тот же Вахромеев, уже не такой прилизанный и деловой как был на совещании у Поплавского – теперь он был в полевой испачканной одежде, через плечо сумка с аптечкой, на которой зачем-то было нашито сразу два красных креста, курчавые вихры перехвачены повязкой, делающей его своеобразной карикатурой на Рэмбо. На повязке блестели несколько значков: тройная арка из камней, кулак, огонь и какая-то молекула. В руке белый пластиковый кейс.

– Николай Александрович! – несмотря на свой боевой вид, Вахромеев по-прежнему интеллигентно называл его по имени-отчеству – дайте выйти профсоюзниками по левой улице. Мы останемся на укреплениях и усилим центр. Ночью будет штурм! – опять этот серьёзный взгляд и резкая прямота, безжалостно подтверждающая худшие опасения.

Черкашин ощутил как от тревоги заныло в животе, разозлился и выпалил:

– Каких ещё, к хренам собачьим, укреплениях? – Он выругался, выглянул на площадь и увидел второй сюрприз: оказывается, длинный помост был на самом деле стеной: они его уже поставили на бок  и оттащили к краю площади, закрепив между двумя фонарными столбами. И между профсоюзами и "Майданом" действительно  оказалась фанерная стенка в три с небольшим метра высотой.

 Тут Черкашин понял, что нелепой формы щиты и собранный из них помост для митинга это на самом деле была будущая стена из фанеры – это и были "укрепления" Вахромеева. Подготовились значит.

– Он был такой…  очень уверенный. Говорил что они хозяева своей жизни, сами за всё отвечают, что и  помощи им не надо, про  “соборные” какие-то решения…  достаточную теорию управления… Сильные манёвры… Черкашин силился вспомнить странные термины.

Спецслужбист нахмурился и задумался. Черкашин продолжил доклад.

Перед уходом Вахромеев протянул ему чемодан. На белом пластике виднелась красная надпись: «Заслон АА 3090».

– Знаете что это такое?

– В курсе.

– Это вам. Как командиру. Возьмите пожалуйста. – Вахромеев ждал его ответа.

Черкашин хмыкнул. Ему не хотелось принимать подарков от этих чокнутых, но тут был особенный случай. «Активная аптечка», удивительное творение питерского научно-технического центра «Заслон», очередь на них стояла на годы вперёд. Активная аптечка «Заслон АА 3090» делала так, что боец даже с серьёзным ранением возвращался своими ногами. В войсках её называли «вторая жизнь».

Черкашин молча взял кейс и затолкал в угол кузова командной машины под лавку – эта штука может очень пригодиться. Вахромеев кивнул и ушёл.

Как они втянули профсоюзников – оставалось для него загадкой. Профсоюзы выпустили – и пожилые дядьки стали покидать место будущих событий.

Черкашин отметил что они как будто похудели – видать что-то протаскивали на митинг  под одеждой.

На баррикаде осталась молодёжь и занялась там какой-то кипучей деятельностью. Поступили доклады что они укрепляют свою стенку вторым слоем фанеры и углепластиковой сеткой.

Черкашин злился. Какие-то детские игры, толпа разнесёт к чёрту эти фанерки за пять минут!

Но он не мог отделаться от греющей мысли, что в случае чего у него теперь у него есть эти пять минут, чтобы перестроиться.

Ну и ребята, раздающие заслоновские активные аптечки, могли иметь ещё что-то серьёзное.

Между тем, положение ухудшалось. "Майдауны" тащили на площадь покрышки, доски, зажигали бочки с дровами. Черкашин слушал донесения и мрачнел – сил безопасности на площади становилось откровенно мало. Дружинники пришли единичные, люди боялись и  сидели по домам. В городе начались захваты зданий, попытки блокировать полицейские участки, нападения на силовиков. СИЗО переполнились задержанными. Появились донесения об огнестреле.

Поплавский собрал экстренное совещание, где новости были одна хуже другой. Выяснилось что колонна Армии двигается только одна, остальные даже не выдвинулись с расположений. Хуже того – часть чиновников и два местных телеканала перешли на сторону “оппозиции”. Крысы побежали с тонущего корабля.

 Поплавский был мокрый от пота, руки его тряслись.

«Слили» – понял Черкашин. – «И почему-то он не может ни удрать, ни откупиться.

Ну теперь держись».

Черкашину идти было некуда. Слишком старый и гордый чтобы "переобуваться на лету". Да и парней не бросать же, на милость Майдана он не рассчитывал. И он решил стоять до конца.

 Губернатор долго дрожащим голосом призывал быть верными присяге и государству, обещал награды и должности. Напоследок сказал чтобы держались с “профсоюзниками” одним фронтом. Вахромеев сидел там же, спокойный и сосредоточенный.

– А знаете, что это ваш Вахромеев содрал с