Домовенок Хлопотуша и его друзья [Елена Введенская] (fb2) читать постранично, страница - 3

если на задние лапы встану, все равно не достаю до двери.

— Что за кипеш?

Вопрос прозвучал со стороны окна, которое было закрыто. Федя и Гриша были дома одни. В этом сомнений у них не было. Про домовенка они уже забыли. От неожиданности Федя свалился с тумбочки. Гриша просто сел на попу, приподняв переднюю лапу, словно решил поздороваться. В четыре округлившихся от удивления глаза они дружно уставились на сидящего на подоконнике Хлопотушу.

— Зачем ты залез на тумбочку? Может быть, я смогу тебе помочь? И я предлагаю дружить!

Похожий на сосиску и Толстый переглянулись, советуясь. На рыжей Фединой рожице читалось недоверие, смешанное с подозрением, что здесь может быть скрыт какой то подвох. С чего бы вот так просто кто-то взялся помогать? Но попытаться, все же, стоит:

— Мне надо попасть в холодильник. Ты можешь открыть дверь?

Хлопотуша, не подозревая о неправомерности предпринимаемых действий, обрадовался. Это хороший повод подружиться!

— Конечно! Сейчас!

Домовенок ловко соскочил на пол и в два счета очутился рядом с Федей. Присмотревшись к двери вблизи, Хлопотуша понял, что просто так эта дверца не откроется. Надо тянуть и тянуть достаточно сильно. Оглядевшись, домовенок стащил с крючка фартук Надежды Петровны. Он идеально подходил для их целей. Хлопотуша зацепил верхнюю часть фартука за конец дверки и скинул остальное вниз, бросив Грише

— Тяни!

Федя тоже изо всех сил дергал лапой дверцу, снова воспользовавшись тумбочкой. Некоторое время слышались только свистящие звуки, издаваемые Федей, который, казалось, скоро лопнет от натуги, и ворчание Гриши, который добросовестно тянул конец фартука, помогая себе рычанием. Опа! Дверка холодильника, наконец, распахнулась. Гриша отлетел к стене, продолжая держать в зубах фартук. Федя устремился внутрь.

Ооо!!! Сколько здесь всего вкусного! Сметана с плохо прикрытой в утренней суете крышкой. Кусочек торта на блюдце. Недоеденный бутерброд с сыром. И самый главный трофей — сосиски! Целая гирлянда ароматных сосисок!

Пока Федя, как настоящий друг, скидывал все это великолепие вниз, под ноги Грише, домовенок терзался сомнениями. Наблюдая растущую на полу горку продуктов, Хлопотуша все больше сомневался в правильности своих действий. Но отступать было уже поздно, дело сделано. Подняв с пола фартук, домовенок повесил его на место и занял любимую позицию на подоконнике.

В течение часа он наблюдал, как Федя и Гриша поглощают недельный запас продуктов. Съесть все полностью они так и не смогли. Остались несколько сосисок, сметана растеклась по полу, образовав белую лужицу, и на торт тоже уже не нашлось места в животиках двух обжор. Оба выглядели так, словно проглотили воздушные шарики. Федя икал, Гриша пукал. Оба держались за животы. Именно в таком виде застала их вернувшаяся домой Надежда Петровна.

— Ах вы, безобразники! Да как же вам не стыдно! Гриша, тебе нельзя столько кушать! Федя, ты, когда ни-будь, лопнешь от обжорства! И что мне теперь с вами делать? В клинику ехать? И как только вам удалось открыть холодильник, скажите мне, пожалуйста?!

При слове клиника Федя собрал последние силы и заполз за тумбу, стоящую у батареи. Гриша с виноватым видом потащился в прихожую. Там он взял поводок в зубы и встал перед дверью.

— Понятно! В клинику не едем. Сами справитесь.

Надежда Петровна со вздохом подцепила Гришу на поводок, и они вышли за дверь. Гриша присел под ближайшим кустом. Затем под следующим и дальше под всеми кустами, которые росли поблизости. Надежда Петровна ему не мешала. Домой Гриша вернулся заметно повеселевшим. Федя старательно копался в своем лотке. Ему тоже явно полегчало. Хлопотуша все это время сидел на подоконнике, тихо бормоча себе под нос:

— Откуда мне было знать, что так делать нельзя! Я же старался, я хотел, как лучше! Ничего себе, помог!

Домовенок мучился угрызениями совести. Он поклялся, что больше не поведется на предложения новых друзей. Он здесь, чтобы охранять дом, а не создавать неприятности.

Приняв такое решение, Хлопотуша, наконец, утешился и, самого себя простив, перебрался в комнату к Сонечке. Там Надежда Петровна разбирала корзину с игрушками.

— Ну надо же! Кто же это додумался сложить в одну корзинку Гришины игрушки и Сонины!

— Грииша! — позвала она.

Послышалось цоканье коготков по полу. Длинный Гришин нос показался в дверном проеме.

— Гриша, забери свои игрушки. Отнеси их в прихожую. Твой лежачок куда то пропал, но папа сегодня купит новый, и мы сложим игрушки рядом с ним. А пока пускай просто так полежат. Не растаскивай их по всему дому, пожалуйста!

Гриша послушно взял в зубы самую большую косточку и удалился. Он старался вести себя идеально, чтобы хоть как то загладить вину. Остальное Гришино имущество мама Надя перенесла сама. Она уже давно перестала сердиться, но виду не показывала. В воспитательных целях следовало дать проказникам возможность хорошенько