Завалить телами [С. А. Рыбак] (fb2) читать постранично, страница - 3

погулять.

«Необходимо привлечь профессионального лингвиста для расшифровки этой белиберды,» — отметила про себя Юки. Зазвонил её рабочий коммуникатор. На его экране высветились звание, имя и фамилия Такэси Ямамото, начальника отдела полиции, в котором работает Юки.

— Уэхара, слушаю! — бодро сказала она в интерком.

— Уэхара… — по голосу стало понятно, что босс сильно напрягается, чтобы не начать кричать в микрофон. — Что там с консультантом дипмиссии, с которого ты взяла подписку о невыезде? На кой леший он нам сдался и почему я должен общаться с этими посольствами вместо тебя?!

— Простите, господин Ямамото, это моя ошибка. Алиби Коновалова подтвердилось, но благодаря этому давлению мы получили много новой информации.

— Встреться с ним, извинись и сделай так, чтобы меня больше не доставали по пустякам, отбой! — пророкотал начальник и повесил трубку.

На улице была прекрасная погода. Солнышко игриво засыпало кабинет Уэхары своими отблесками, не давая сосредоточится на мрачных отчётах по делу. Юки нажала на встроенную в стол кнопку пульта управления и окно автоматически затемнилось до уровня, приемлемого для комфортной работы. В наступившем полумраке она начала просматривать отчёт коронера о вскрытии трупа с обочины дороги.

По витиеватым формулировкам опытная следовательница уголовного розыска поняла, что патологоанатом был в замешательстве. Так на теле обнаружили следы полиэтилена, которым удерживался ещё живой мужчина, но способ обездвиживания определить не смогли. В ротовой полости погибшего долгое время находился неопределённого типа фиксатор, который по предположению коронера не позволял жертве закрыть рот или закричать. На ладонях трупа были следы собственных ногтей, что вместе с раздражёнными от слёз протоками глаз свидетельствовало о сильном болевом воздействии на убитого. Далее в рапорте было указано, что примерно за три-четыре часа до смерти несчастному дипломату сломали указательный палец на правой руке в районе второй фаланги. В графе причина смерти указали «болевой шок, приведший к остановке сердечной мышцы в сочетании с высокой долей снотворного», однако в дополнительном комментарии ручкой было дописано уточнение, что умерший находился в отличной физической форме, патологий сердца, алкоголя или других наркотических веществ не обнаружено. Характеристика, которую передали Юки из российской дипмиссии, так же не упоминала проблем со здоровьем или социальным поведением дипломата.

А вот содержимое желудка жертвы Юки порадовало: кани и уни, и рис для сашими [Блюдо национальной японской кухни, традиционно употребляется на праздники] в таком сочетании в это время года неискушённый иностранец мог съесть только в одном ресторане префектуры Хоккайдо!

«Дзюн-но-банъя» было гордо написано на деревянной стене ресторана. Точнее — ресторанчика. Ещё точнее — самого дешёвого заведения общепита, который можно было найти на территории национального парка Сиретоко. Непосвящённому путешественнику само здание снаружи могло показаться каким-то складом или старой, но бережно охраняемой лачугой неизвестного рыбака, если бы не скромные сделанные вручную щиты рекламы о продаваемых внутри яствах. Внутреннее убранство было очень уютным и благоприятствующим к еде, кроме ярких слоганов о парке, развешенных на стенах. Юки любила это место, поэтому она решила совместить приятное с полезным и накануне вечером договорилась здесь встретиться с Антоном, умолчав о том, что с него уже снято ограничение на передвижение. Впрочем, ей показалось, что сорокалетний консультант, о чём свидетельствовало досье о нём в полиции, очень радостно отреагировал на назначенную встречу.

Машину пришлось оставить на парковке посёлка Раусу, но Юки обожала пешие прогулки, что доставило ей ещё больше удовольствия при прохождении холмистой местности. Антон уже ждал её внутри ресторанчика, одиноко ковыряясь в тарелке с мисо-супом. Увидев Уэхару он встал и приглашающе пододвинул ближайший стул, но она отрицательно покачала головой и сначала подошла к продавщице-официантке. Попросив вызвать управляющего для дачи показаний и заказав кофе, Юки села напротив Антона и достала диктофон.

— Добрый день, Коновалов Антон, что вы узнали у официантки?

— Она не работала в день, когда Знайкин мог сюда прийти, — улыбнулся проницательность Уэхары Антон. — Что показало вскрытие?

Уэхара пропустила эту реплику и перешла к следующему своему вопросу:

— Что вы думаете по поводу содержания е-маила, отправленного вам в дипмиссию?

— Это очень известный в России стишок-считалочка, — Антон достал блокнот и начал для наглядности делать в нём пометки своей большой ручкой фирмы Паркер. — Но в него намеренно внесли изменения: во-первых, непонятное написание через дефис «три-четыре», что явно свидетельствует о некой связи этих элементов. Во-вторых, в оригинале знака двоеточие в конце первой строчки нет, но это как раз легко