Как Никита Кожемяка и Змей Горыныч Русь делили [Светлана Медофф] (fb2) читать постранично, страница - 3

метаться,

Лес берёзовый корёжить

И вытаптывать угодья,

Взборонённые под сев.

Закусив, а также выпив,

Подобрело чудо-юдо,

Вместе с тем и разрезвилось,

Захотело куражу.

«Где, – кричит, – ваши девчата,

Лучшие на целом свете?

Если их сейчас не будет,

Я вам всем тут покажу!»

Прибежали скоморохи,

Задудели и запели,

Заплясали, засвистали,

Заходили кувырком.

Как дитя, Змей веселился.

Расхрабрившись, музыканты

Врезали ему частушки

Про него же самого:

«Мы со Змеем выпивали,

Как же плохо мне с утра!

Ох, головушка хворает,

Хорошо – она одна!

Эк Горыныча стошнило –

Вышел Днепр из берегов!

Видно, Змеюшка сердечный

Отравился тиуном.

Где гуляла ты, Бурёнка,

Кому сердце отдала?

Трёхголового телёнка

От кого ты родила?»

Осознав намёк не сразу,

Поначалу хохотавший,

Змей спалил певцов беспечных

И взревел одним из ртов:

«Хватит головы морочить!

Где, я спрашиваю, девки?

Если тотчас их не будет,

Покажу ещё не то!»

Подойдя, княжна сначала

Потеряла силу духа –

На её глазах Горыныч

Превратил героев в прах –

В то же время разозлилась:

«Ишь, что изверг вытворяет!»

Жучка же, дрожа от страха,

Спряталась стремглав в кустах.

Змей, красавицу увидев,

Тоже потерял дар речи,

Только он – от восхищенья,

А она ему кричит:

«Что ты тут ещё покажешь?

Убиваешь безоружных,

Что в лицо беде смеялись?

Этим нас не удивить!»

Шевельнул злодей крылами:

«Удивиться хочешь, крошка?

Ну, гляди!» – и звероящер

Поднялся во весь свой рост.

Лес стоячий – и то ниже,

Голова затмила солнце,

Крылья облака закрыли,

Запрудил речушку хвост.

Дева густо покраснела,

Но решила не сдаваться

И, махнув косой, сказала,

Руки в боки уперев:

«Так стоять на задних лапках

Может и моя собачка!»

«Ой-ой-ой, – загоготал он, –

Докажи, иначе съем!»

И зубами дружно щёлкнул.

А вообще на самом деле

Есть её не собирался

Ни за что и никогда,

Потому что с ним впервые

Что-то странное случилось:

Будто птички щебетали

Слева в зоне живота.

Жучка этого не знала,

Но метнулась с громким лаем,

Чтоб спасти свою хозяйку,

Стала перед ней служить.

Вскрикнула княжна, присела,

В носик Жучку целовала,

Даже малость прослезилась,

Ведь она спасла ей жизнь.

Змей совсем не умилился,

Жучку взревновал и съел бы,

Если б та не заскочила

Мигом на руки к княжне.

Он вздохнул и покорился,

Раз у них любовь такая,

Хотя, честно, предпочёл бы

Быть с княжной наедине.

Так негаданно-нежданно

Змей Горыныч изменился:

Раньше он эту дворняжку

На шнурки бы покромсал,

А теперь размяк, как тесто:

Раскатай, лепи что хочешь!

В общем, головы вскружила

Ему девица-краса.

Что б она ни пожелала,

Ему выполнить хотелось.

Что собачка – скоморохов

Из углей бы он сложил,

Полетел бы на край света

За безделицей заморской,

Захоти она – вдогонку

За кометой в небо взмыл!

Всё это княжна мгновенно

Поняла чутьём девичьим.

«Эк животное влюбилось! –

Усмехнулась про себя. –

Значит, можно не бояться».

И решила, что записку

Передаст с собачкой в Киев,

Чтоб утешилась родня.

Так она и поступила.

Когда Змей уснул покрепче,

Ленту из косы достала,

Написала угольком,

Дескать, я жива, здорова,

Весточку пришлите так же.

Жучке шею обмотала,

Завязала узелком

И «Домой!» ей приказала.

Пёсю ждали приключенья:

Ночью ворота закрыты,

Но нашла собачка лаз,

К князю тоже не пускала

Бестолковая прислуга —

И тогда она к княгине

Рано утром пробралась.

Только ленточку завидя,

Та, конечно, догадалась.

Терем загудел, как улей.

Князь велел собрать совет.

Жучку так наугощали,

Что аж лапы подгибались,

Вот она и прикорнула –

Всё равно ведь ждать ответ.

На совете князь, бояре

Думу думали, рядили,

На два лагеря разбились:

Кто за мир, кто за войну.

Партия войны стояла,

Чтоб с Горынычем сразиться,

От поборов люд избавить

И освободить княжну.

Их противники хотели

Всё как есть оставить, ибо

Супостата даже войском

Всё равно не победить.

Слухи верные доносят:

Он великий чародейник –

Две главы вмиг вырастают,

Ежели одну срубить.

Наш захватчик – трехголовый,

Знать, уже рубили дважды,

А встречаются на свете

И шести-, и девяти-.

Лучше бы его не трогать,

А не то он разозлится,

Съест княжну, дружину сгубит

Да и Киев разорит.

Князь послушал тех и этих.

«Я не против замиренья, –

Кое-кто даже захлопал,

Он их жестом осадил, –

Только чтобы выиграть время.

Русичи – народ свободный!

Не позволим, чтоб зверюга

Нам тут бедствия чинил.

Нет дружин непобедимых,

Тиунов незаменимых

И существ неуязвимых!

Кто найдёт его пяту,

Тот получит что угодно,

В здравомысленных пределах,

Мой указ всем объявите

И развесьте на виду».

Дочке князь ответил лично.

Ленту Жучке повязали,

Но увидев, что в проулке

Поджидают кобели,

Посадили на телегу,

Чтоб её с пути не