Письмена на песке [Таисий Черный] (fb2) читать постранично, страница - 2

если б Господь лишь кивнул мне, мол

Делай! да, что же ты – делай!

То я бы все бросил и

Вскоре пустился в скитания на годы,

Но с тем, чтобы после вернуться, какое-то время спустя…

И я бы, конечно, вернулся в тот дом, где меня любят.

И я знаю, она бы сказала всенепременно:

– Зачем уходил ты?

 И я бы ответил, быть может, не сразу:

– Пойми, дорогая…

Воспоминания наши нас тянут к земле, как вериги,

Ломая нам крылья.

Оставить нам их невозможно!

Лишь истерев их о камни дорог,

Что шаг за шагом остаются уходят назад.

И так, оставив улицам нашу память,

Мы делаемся чище, свободней…

– Свободнее, как это верно…

Вот только как сделаться нужнее?

Оттава 2007

Решившись…

Постояв, обрушиться в черную воду,

Решившись, рискуя, но все же…

Прикрывши глаза, чтоб не видеть

Отраженье на черном,

Обсидиане воды,

Смерти, скалящейся из-за плеча…

И тотчас будет, я знаю…

Жгучий удар,

Словно бы плети холодной,

И вонь от прелой воды,

В нос ударит….

Но после мне нужно собраться,

Направить движенье спокойно:

Нет, вверх нельзя!

Нужно – вниз, до самого дна....

Там будет выход, я знаю…

И нужно будет

Рвануться, толкнувшись ногами,

И прорвавши гнилое удушье,

Направить к солнцу лицо…

Нью-Йорк, 2006

Сон

Подрамник, кисти, свежий холст,

И мягкий голос,

Нежный и далекий.

И разговор о дальних странах

И песни ветра за окном…

И берега каналов сонных,

Закутанных туманной шалью,

Где нам бродить неспешно завтра…

Но почему сегодня мне приснились

Осколки зеркала в прихожей?

И капли крови, на стекле…

Оттава, 2006

Мы целовали дождь…

Я целовал холодный дождь…

Давным-давно,

С тобою вместе…

Но понял я,

Что это так лишь после,

Хоть и не вчера…

Тогда же я был сам…

И был, я помню, лабиринт камней,

Огромный серый неприступный…

И я внутри один…

Но ты была тогда,

Я знаю точно, на другом краю

Системы Солнца,

Иль, может быть, Вселенной…

И тоже думала, что ты одна.

Но дождь все шел для нас обоих.

На разных островах…

И были мы одни

Но, все же,

Мы вместе целовали тот же дождь…

И было тихо…

Словно в Вавилоне, накануне

Третьей стражи.

Помнишь?

Оттава, 2005

Небо, которого нет…

А листья кружат и кружат

На фоне слез неба,

Которого, в сущности, нет…

Вернее сказать, оно было,

Но нынче,

Когда мы взлетели к нему,

Оно раскололось на части,

как горизонт в океане…

И оставив все на земле,

Мы теперь видим,

И это не листья кружат.

Это наши одежды, ибо

Свобода не терпит

Одежд никаких…

Ньюфаундленд, 2005

Вспоминая тебя

То, что было,

И то, что еще осталось,

Переплелось, словно пальцы Борхеса

На известном снимке…

Я-читатель гораздо интереснее, чем

Я-писатель…И потому,

Я, кажется, понял, что

Дао твоих стихов, не

Отдаст мне уж больше свободы.

Секунды судьбы нарезает маятник По,

Что подвешен в

Колодце глубоком…

Но секунд мне не жаль,

Когда у меня есть стихи

И твой портрет на холсте…

Тик-Так… Маятник все ниже и ниже.

Ничего…

"Все впереди" уже и впрямь не звучит,

Но я все же знаю, что

Время пока еще есть…

PS. Солнце садится… Пора.

Оттава 2004

Как было бы славно…

Ты скажешь: «дождь…»

И мы услышим стук за окном,

Ты скажешь: «весна…»

И станет совсем тепло…

А, может, здесь просто

Тепло всегда…

Я знаю такую планету,

Где послушно все слову,

Вернее, нашим мечтам…

Ты мне не веришь?

Тогда просто подумай, о том,

Как это было бы славно:

Река…

И мы с тобой на холме…

2004. Кингстон.

Молчи…

Молчи…

Коснись меня губами

В последний раз.

Я приключение, которое

Могло прийти к тебе

Сегодня с кем угодно…

Я – словно апельсин

На сером полинявшем одеяле,

Как дымный росчерк метеора

В темном небе…

Но полно… Все проходит…

Жар свиданий…

И маленький отель на берегу,

Не приютит огонь наших объятий…

И шум прибоя

Не ворвется боле

В неспешный разговор

О Вавилоне, звездах, Кортасаре…

Вино, стихи, оливки,

Ветер с моря…

Прощай…Как жаль, что все исчезло,

Так и не начавшись…

2004. Кингстон.

Зачем?

…там роща вдалеке,

Мой островок покоя…

Где можно сесть,

И закурив, не торопясь,

Вдруг слиться мыслями

С чириканьем скворцов,

И задать миру, наконец, вопрос:

Я есть?

Тогда зачем?

И, почему меня,

Ты выбрал, для того,

Чтоб причинить кому-то боль?

И научи, как раны залечить…

Нет, не