Последнее лето [Лидия Милле] (fb2) читать постранично, страница - 3
Книга 631690 устарела и заменена на исправленную
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (15) »
* * *
Нам бы не удалось так успешно вести игру, скрывая, кто чьи родители, не будь с их стороны полного отсутствия интереса к нам, детям. Они придерживались политики невмешательства. – А где Алисия? – раздался женский голос. Алисия была старшей из нас, ей исполнилось семнадцать, и она училась на первом курсе колледжа. – С приезда ее не видела, – продолжал голос. – А сколько уже прошло? Две недели? Разговор доносился из столовой, где мы завтракали. Мне очень нравилась эта комната с длинным дубовым столом и тремя сплошь стеклянными стенами. Через них можно было любоваться, как поблескивает озерная гладь или меж колышущихся ветвей древней ивы, в тени которой стоял особняк, пробиваются солнечные лучи. Но путь туда нам был заказан: каждое утро ее занимали родители. Я попыталась опознать интересующуюся Алисией мать, но, когда протиснулась в дверь, разговор уже свернул на другие темы: новости о войне, трагический аборт знакомой. Алисия ушла в самоволку в соседний город, до которого ее подвез садовник. В городке смотреть было нечего: заправка, аптека, почти всегда закрытая, и дешевая забегаловка – вот и все достопримечательности. Но в этом захолустье ее ждал бойфренд. На пару десятков лет старше самой Алисии. Мы прикрывали ее как могли. – Алисия принимает душ, – в вечер побега объявила за столом Джен. Мы внимательно следили за выражениями лиц родителей, но те демонстрировали идеальный покерфейс. На следующий вечер Дэвид заявил: – Алисия в постели, у нее болит живот. На третий Саки сказала: – Извините, но Алисия не спустится к ужину. Не в настроении. – Девочке надо лучше питаться, – натыкая на вилку жареную картофелину, высказалась одна дама. Была ли это ее мать? – Худа как щепка, – сказала другая. – А она, случайно, не увлекается этим… ну, два пальца в рот? – спросил чей-то отец. – Чтобы не толстеть? Обе женщины покачали головами. Личность матери так и осталась загадкой. – Может, у Алисии сразу две матери? – спросил позже Дэвид. – Две матери, а что, все может быть, – сказала Вэл, неразговорчивая девчонка, похожая на мальчишку, которая если и открывала рот, то только чтобы повторить сказанное другими. Вэл была такой маленькой и худой, что невозможно было точно сказать, сколько ей лет. В отличие от остальных она приехала откуда-то из глубинки и больше всего любила лазать, по крышам, по деревьям – неважно, лишь бы повыше, и делала это виртуозно. – Не ребенок, а чертова обезьянка, – однажды отозвался о ней один из мужчин, наблюдая за тем, как она карабкается вверх по иве. Компания родителей выпивала на веранде. – Гиббон, – сказал другой. – Или берберская обезьяна. – Белоплечий капуцин, – предложил третий. – Карликовая игрунка. – Детеныш черного ринопитека. Женщине это надоело. – Заткните хлебала, – огрызнулась она. С родителями мы вели себя строго и чуть что применяли карательные меры: воровство, насмешки, порчу еды и питья. Они этого не замечали. А мы считали, что наказания соответствуют совершенным преступлениям. Хотя самое страшное их преступление не поддавалось определению, а следовательно, и справедливому наказанию, и этим преступлением было само их существование. Их внутренняя сущность.* * *
Зато к вещам мы относились с глубоким почтением. К примеру, мы уважали дом- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (15) »
Последние комментарии
1 час 26 минут назад
7 часов 11 минут назад
7 часов 17 минут назад
7 часов 20 минут назад
7 часов 21 минут назад
7 часов 27 минут назад