Здесь нет неба [Павел Николаевич Степанов] (fb2) читать постранично, страница - 2

стать не дано. Они сродни диким свиньям, что роются в грязи и не видят дальше своего рыла.

– Но какой вред от женщин и детей, зачем нам убивать их? Мы же можем просто уйти, к чему вся эта кровь?

Командующий подошёл ко мне вплотную, обнажив меч:

– Солдат! Приказ есть приказ, тебе не надо думать о том, правильный он или нет, только о его исполнении. – возле нас стали собираться другие солдаты. – Солдат – это инструмент, как меч в твоей руке. Твой меч хоть раз спрашивал тебя о том, что не надо делать?

Мне нечего было ему ответить.

– Так я и думал. – он огляделся вокруг, заметив толпу, окружившую нас. – Пусть это каждый уяснит. Что касается же дикарей, и для чего мы это делаем, – он указал мечом на ребёнка, та попятилась назад, но упёрлась мне в ноги. – Она вырастет и родит варвара, который будет мстить. Каждый из этих ублюдков посвятит свою жизнь мести. И за это уже будут расплачиваться наши дети.

Кротким махом меча он полоснул её по горлу. Девочка стала захлёбываться, хватаясь руками за горло, но тщетно – лезвие глубоко прошлось по плоти, и если бы командующий рубанул чуть глубже, то снёс бы ей голову.

Но он так не сделал.

Он хотел, чтобы те, кто стоял там, смотрели на её муки.

Это длилось долго, слишком долго.

Наконец девочка перестала трястись и уставилась в ночное небо холодными заплаканными глазами.

– Живо перережьте всех этих тварей, пока они не разбежались по лесам! – голос командующего казался далёким.

Стало светло от пожаров.

Пальцы ног липли к сандалиям от детской крови.

Я посмотрел в ночное небо вслед за девочкой – звёзд почти не осталось. Но мне уже всё равно.

Так я стал воином.

То же самое небо было над нами, когда мы проходили через пропилеи³ в акрополь⁴. Несмотря на глубокую ночь, полис встречал нас радостными возгласами, поздравлениями об избавлении от лагеря «грязных чудовищ». Нас шествовали как героев, но я себя так не чувствовал.

Я лежал под остатками звёзд, пока город утопал в плясках и жертвоприношениях скота для Богов в честь празднества, будто крови им было недостаточно. Жрецы пророчили нам Елисейские поля⁵, но заслужили ли мы их? Достойной наградой была бы встреча с Немезидой⁶, за все наши так называемые подвиги. Мои соратники пили и радовались, видимо для них это обыденность. Может, это со мной что-то не так? Я бы спросил их, но им не до того.

Небо обращалось бездной.

Ближе к утру нас подняли раньше обычного. После вчерашних гуляний большая часть солдат была не в лучшем состоянии, но на построение была причина. Сразу несколько граждан заметили, как что-то спускается с небес, наподобие падшей звезды, при том не далеко от полиса. Чтобы не сеять панику в городе, было решено выдвинутся как можно раньше и менее заметно для населения.

Не люблю время перед боем. Этот холод, прошивающий кожу. Дрожь в руках. И мысли, что бьются в голове, подобно испуганной стае птиц. Так было перед первым боем, и так будет перед каждым боем.

Мне неведомо, когда я в последний раз выну меч из ножен, когда я в последний раз увижу солнце, когда сделаю последний выдох и сомкну глаза. Сейчас у меня смутное предчувствие – хуже, чем обычно. Кто знает, что нас ждёт на другом берегу. Может, мы вообще ничего не найдём. Но что если Боги наконец решили взяться за справедливость?

Именно это ощущение заставило меня написать эти строки. Здесь, пока наша трирема плывёт, я описал свою жизнь на случай если она оборвётся, и кто-нибудь однажды найдёт этот свиток.

Мне страшно.

Мне никогда в жизни не было так страшно.

* * *

– Центр, вызывает разведывательный крейсер Аделантадо, говорит командующий разведотрядом капитан Эйнар, как слышите меня, приём.

– Говорит центр, слышу вас, доложите обстановку, приём.

– Достигли орбиты планеты Кеплер-932, прошу разрешения на посадку, приём.

– Посадку разрешаю. Высылаю предварительные данные. Конец связи.

Капитан снял наушники и повернулся к отряду:

– Ну что, знакомимся с отчётом пока садимся и выходим на прогулку.

Джейден пододвинул к себе планшет и посмотрел на экран.

Корабль летел мягко, тряски совсем не чувствовалось. Он и представить себе не мог, какие были условия у космонавтов на заре зарождения эпохи покорения космоса: тесные каюты, перегрузки, высокие шансы аварий – но всё это осталось в прошлом, далёком и забытом. Теперь, по прошествии стольких лет, космос перестал быть опасной неизведанной пучиной, как тягучее море для первых людей. Рука человека дотянется до всего, и ничто не может стать преградой. Подобно освоению морей и океанов, человек так же научился делать корабли для