Весы. Семейные легенды об экономической географии СССР [Сергей Маркович Вейгман] (fb2) читать постранично, страница - 15

Михаилу Лазаревичу припомнили все – создание личной монополии за счет государства, взятки и торговлю запчастями. Кроме этого, доблестная милиция обнаружила целое месторождение коньяка, банок с черной икрой и балыков, которые нужны были Михаилу Лазаревичу для деловых переговоров с нужными людьми. Все это добро лежало неучтенным на складе вверенного Маргулису цеха, и никто не знал, как оно там оказалось.

По суровым советским законам Михаилу Лазаревичу грозила смертная казнь. Прецеденты в Советском Союзе были – достаточно вспомнить дело Юрия Соколова, директора московского гастронома «Елисеевский». За «многочисленные хищения в особо крупных размерах» Соколова приговорили к расстрелу, а слухи оценивали личное состояние предприимчивого директора примерно в один миллион советских рублей.

Маргулис мог ожидать если не пулю, то как минимум длительный тюремный срок, однако умение договариваться этого человека воистину не знало преград: через 8 месяцев после ареста Михаила Лазаревича отпустили домой. Сплетники утверждали, что за свое чудесное освобождение Маргулис отдал двенадцать миллионов рублей, но, судя по всему, эта цифра была сильно завышена – в провинции каждый рубль, потраченный соседом, кажется десяткой, а в такой деликатной ситуации необузданное воображение тех, кто знал Маргулиса лично, могло увеличить сумму отступных в тысячи раз.

Разумеется, у Михаила Лазаревича кое-что осталось – такой умный и предприимчивый человек не стал бы отдавать жадным милиционерам из ОБХСС все, что было нажито непосильным трудом. Но быть богатым человеком в СССР было не очень удобно и поэтому уже в 1987 году Маргулис покинул Родину и уехал в Израиль. Говорят, что он уезжал последним: его жена, дети и другие родственники уехали совершили алию почти сразу после освобождения Михаила Лазаревича и, судя по всему, не без его ведома.

Писем он не писал, но я надеюсь, что Маргулис не очень скучал: в старости мало что радует человека больше, чем жизнь возле Средиземного моря, в котором можно купаться девять месяцев в году.