Возвращение мессира [Виталий Константинович Дробков] (fb2) читать постранично, страница - 2

Достань меня из этого вонючего мешка, твоими потрохами пахнет здесь, и я боюсь стошнит меня…

– А-а-а, я совсем забыл, наказан карцером за болтовню без тормозов. Друзья мои, вещатель сей уж больно говорлив и крут его норов! Бывает иногда и остроумен он, но не так часто, как хотелось бы, миньон, и в те моменты становится несносен он. И вот тогда лишь карцер для него, меня спасает от безумия его!

С этими словами, жестом фокусника, Коровьев достал из своего внутреннего кармана как будто бы здоровенный букет тюльпанов, мрачных фиолетово-чёрных оттенков – непонятно, как они там помещались. Затем, опустив руку и энергично встряхнув «букет», Коровьев показал им, что это никакой не букет, а птица и весьма значительных размеров, которую он крепко держит за голову и клюв.

– О! Миль пардон, – сказал он и быстрым движением поставил вещуна на ладонь другой руки. Но стоило ему отпустить голову ворона, как тот энергично покрутив клювом, долбанул им своего хозяина по краю его серой шляпы-канатье, и заорал:

– Тварь рыжая бесстыжая! Ты как посмел, осёл не мытый, так обращаться с вещей птицей?!

В ответ Коровьев поставил Ворона на холмик и, снявши шляпу, несколько раз преувеличенно низко поклонился Ворону, не обращая внимания на смех Бегемота и Азазелло:

– Прошу прощения, милорд! Уж больше этого не повторится. Я обещаю Вам!

Смягчился Ворон, походил по холмику, потряс крыльями, хвостом и прочими перьями, затем повернулся к публике спиной и демонстративно приподняв хвост, опорожнил кишечник – всё, отомщён! С видом полного достоинства вернулся Ворон в круг и сразу приступил:

– Ну, – сурово гаркнул он, – о чём тут разговор? Спросить хотите вы меня о чём? Я вас простил сегодня. Задайте свой вопрос.

– Мы тут с коллегой спорили об очень щекотливой теме, – начал Азазелло, – и нам хотелось бы услышать Ваше мнение, милорд. Суть этого вопроса в том, является ли наш Творец отцом того, кого мы все считаем Первым Ангелом и Первым Сыном? Действительно ль, рождение его желанно и предрешено? Иль, может, он – последствие случайных столкновений инвариантных сил? Так часто в жизни образуется оно…

Ворон, выслушав вопрос, важно кивнул, мол, всё понял. С минуту стоял с задумчивым видом и постукивал мощным клювом по бутылке с коньяком. Азазелло, даже наклонился, в надежде поймать падающую бутылку, но обошлось. Ворон прекратил стучать-звенеть и быстро-быстро завертел головой, возможно укладывая мысли в ряд. И вот он начал речь, но начал как-то непонятно, как будто продолжая чью-то мысль:

– А Первый Сын Творца – есть первый опыт рождения мыслящей материи, способной выносить-взлелеять Душу – единственно пригодный материал, для созидания будущих Сынов Творца! Рождён он был, как Первый Сын, возможно и не самый лучший, но стал он Левою рукой Отца. Той, что несла порядок в мир… и не было пути иного, а был лишь только этот путь!

Чтоб вам понять я вынужден месье напоминать:

«Беда пришла внезапно, вмешался фактор, неизвестный прежде, и мыслящая плоть, заполучив свободу выбора, вдруг стала проявлять свой склочный гадостный характер, который был коктейлем эгоизма, жадности и злобы!» – вы этого не позабыли? Тогда имеет смысл продолжить:

– Какого материала ждать от них – прошедших грязный и кровавый путь?! Какими будут Души их и как спасти Проект? Тяжёлые вопросы и требуют они гарантии успеха! И стало ясно: пряник – то не путь! А к прянику и розга – не помеха! Вот и родился Первый Сын – как плеть Творца, как новый алгоритм для управления своенравными потомками Эдема!!!

И сказав это, Ворон поставил точку! – долбанул своим, наверное, железным клювом по красивой бутылке так, что от неё полетели куски во все стороны! Но Азазелло сумел подхватить нижнюю не расколовшуюся часть бутылки, в которой ещё оставался драгоценный и желанный напиток…

А Бегемот и Коровьев встали и принялись аплодировать Ворону. Азазелло, собравшийся наорать на него, вдруг передумал, и решил в отместку украсть аплодисменты: повернулся к аплодирующим и стал раскланиваться, будто это ему предназначались все их знаки восхищения… Но Ворон был ревнив и спор на быстрые решения: и тщательно прицелившись, он долбанул ещё два раза! Один раз в донышко полубутылки в руке у Азазелло, чем доконал её. Второй раз – в задницу обидчика Азазеллы, когда тот резво наклонился за выпущенной драгоценностью, пытаясь вновь её спасти…

После того, как Азазелло прекратил вопить и материться на всех известных языках, Ворон, предусмотрительно отлетевший на безопасное расстояние, добавил, совершенно явственно ухмыляясь:

– Задача скульптора – отсечь ненужное! – ты это понимаешь, грязный чёрт? Вот ты – ничтожный раб своего эго! Хотел украсть кусочек МОЕЙ славы… а у своих, как всем известно: позорно воровать! Их крысами зовут таких. И клюнул я туда, где хвост у крыс растёт… но