Сердце Марьюшки [Диника Деми] (fb2) читать постранично, страница - 4

достала из котомки зеркальце и попросила у него показать, где Мор сейчас ходит.

 Зеркало долго думало, стекло не показывало ничего, как в телевизоре рябь стояла.

– Интернета нет. Так бывает, где тут вышка стоит? – спросил Иван.

– Какая вышка? Какой интер-что? – спросила так и не выговорив последнее слово. Зеркальце всегда показывает, видимо, его в этом мире нет.

– Кого нет? Чудище того, что у меня на одежде ты видела?

– Да его, – согласилась Марьюшка.

– Так, у него сегодня концерт в Германии, я сам туда хотел поехать, крутой чувак и песни у него клевые.

 Иван остановился, увидел непонимание в глазах Марьюшки и попытался объяснить, но стало выходить еще хуже. Замолчал он и коротко сказал.

– Ваш это Мор на земле в обличии человека и зовут его Блекгот.

– И что его люди не прогоняют?

– Зачем прогонять-то? Он великий певец и кумир многих! Кумир – почти бог для многих.

 Марьюшка только головой покачала, ничего не сказала она, села на землю да руками голову обхватила.

Потом открыла котомку и достала оттуда гребешок с маленькими камушками в цветочек сложенными, протянула его Ивану и говорит:

– Чтобы не произошло, помни слова, которые ты мне говорил на земле. Помнишь?

– Что с тобой Марьюшка? Конечно, помню.

– А ну, повтори!

– Обещаю умереть с твоим именем на устах.

– Да не эти, – слабо улыбнулась девушка.

– Найти твое сердечко и вернуть его тебе, чтобы мне этого не стоило, приглянулась ты мне, нравишься, готов и в воду, и в огонь за тобой! – улыбаясь и беря за руку Марьюшку, сказал он.

– Помни их и не удивляйся ничему. А как увидишь, что я изменилась, не раздумывай, воткни в волосы мои вот этот гребень.

– Да что с тобой?

– Чувствую я, Мор опять вернуть меня хочет, опять чары свои пробует, – сказала это и опять присела на поваленное дерево.

 Пошевелился Холмогор и спугнул ворону на дереве, та каркнула и полетела.

– Разлетались тут, – сказало существо, вставая на ноги.

– Выспался Холмогорушка? – заботливо спросила Марьюшка.

 Но существо не ответило, он даже не смотрел в её сторону. Наблюдал за вороной, которая отлетела от путников и уселась на дерево повыше, чтобы никто ее не достал. Взял Холмогор ветку от куста, что недоел и шуганул ворону. Та опять полетела, сделала круг и села на другое дерево еще дальше от них.

– Брось ее Холмогор, – сказал Иван, наблюдая за все этой картиной.

– Нет, не брошу, это ворона непростая, ты шел по лесу, слышал, как птицы поют?

 Иван задумался, вот почему ему было не по себе, он не слышал не только птиц, но и звуков животных. Не лес, а могила, гробовая тишина. Оценив, он тоже стал кидаться в ворону камнями, которые попадались под руку. Наконец, птица улетела, каркнув напоследок. Все это время Марьюшка не проронила ни слова, а когда к ней подошёл Иван, она встала. И стали с ней происходить чудеса, волосы паклей выцветшей и слипшейся висят с головы, глаза, как бездонные черные дыры, а тело – в костлявое существо.

 Иван сдвинутся с места, не может, ноги к земле приросли. Холмогор заахал, да по-детски заплакал. Нащупал в кармане Иван гребень, слова вспомнил, что Марьюшка требовала помнить, а как подойти, страшно. Сколько играл в игры про зомби, там не так боязливо было.

– Была не была, – выдохнул он.

 Вытащил он гребень и пока Марьюшка или то, что из нее получилось, поворачивалась. Он ей этот гребень в волосы и всунул, как она учила. Замерла она, льдом от ног стала облачаться. Вот лед добрался до рук и опять пальчики ровненькие да гладенькие, и грудь вернулась на место, шейка лебединая и личико милое. Только глаза черные, да вместо волос пакля осталась.

 Обошел он вокруг девушки, потрогал лед, пальцы стынут. Посмотрел на Холмогора, тот только всхлипывал, да своими сучьями по щекам изо мха водил.

– Не переживай друг, выкарабкаемся. Поверь, из многих передряг выбирался и здесь справимся. Как ты думаешь, до дома Бабы-Яги далеко?

– Нет, осталось совсем немножко, – опять залепетал по-детски Холмогор.

– И зачем она тебе такой голос придумала? – улыбнулся Иван, ну не мог он смотреть на эту гору и слышать ребенка. – Бери хозяйку свою и пошли.

 Холмогор взвалил на себя ледяную скульптуру Марьюшки, Иван собрал котомку и тронулись в путь.

 Путь до Бабы-Яги и правда, оказался недолгим. Дошли они до избушки, долго бы слова Иван вспоминал, но Холмогор подсказал. Повернулась избушка и дверь открылась, а оттуда Яга вышла.

– Чую, русским духом запахло, – спускаясь по ступенькам, сказала она.

– Яга, ты нас не пугай, – заговорил Холмогор, ставя на землю ледяное изваяние. – Накорми, напои чаем, спать можно не предлагать, а вот совет твой позарез нужен.

 Иван молча разглядывал старушку, на вид показалась лет так восемьдесят, не больше, цветастое платье, как у цыган, да и платок на голове из той же гардеробной.

– Вы цыганка? – обратился Иван к Яге.

– А кто это?

– Ну, люди такие, будущее могут