Ведьмак. Белый волк и чёрный камень [Елена Владленова] (fb2) читать постранично, страница - 2

нуждавшемуся, замершему собрату бросились ещё двое, оставив коня на своего не в меру прыткого товарища, сумевшего ухватить уздечку. Он остался прыгать возле индрика, не понимая, с кем имеет дело. А тот просто игрался. И результат этой забавы был предопределён. Давненько зверь не пробовал человеческого мяса.

Не успели помощники сделать несколько шагов в сторону, как морда «лошадки» обнаружила острые длинные клыки. На лбу обнаружились расположенные вряд сверху вниз три рога. Глаза полыхнули красным. И лиходей, возомнивший себя её хозяином, опрокинулся в кусты орешника с треском и воплями. Что происходило далее с человеком, знал только сам индрик. Ещё никому из врагов не удавалось уйти от него живым.

Всё произошло настолько быстро, что спешившие к незнакомцу бандиты, даже не успели отреагировать ни на крушение первого, ни на смерть второго товарища. Они даже не поняли, что уже сами обречены, и неслись на недвижно стоящего путешественника с необъяснимой уверенностью превосходства с дубинками в руках. И была в этом беге глупая самоуверенность людей, не осознающих, с кем связались.

Путник стоял в нарочито расслабленной позе, даже не собирался двигаться с места. Он только сделал пас ладонями, словно отталкивая, отпуская от себя что-то невидимое, и замер снова, прислушиваясь, ожидая того, кто действительно был ему нужен, но отчего-то задерживался.

Отпущены на вольную охоту были Картуши. Призрачные псы-помощники, налетели, повалили разбойников. Те забились под ними, взвыли, замахали ножичками беспорядочно, кромсая невидимого врага, придавившего их к земле. Дрыгали ногами, как поверженный на спину жук старается обрести опору. Безрезультатно было и их сопротивление. Оружие молотило по воздуху.

Картуши были голодны, слишком долго обходились без живой пищи, и церемониться не стали. Рвали свою добычу кусками, как попало, наслаждаясь свежей тёплой плотью, совсем по-собачьи взвизгивая и чавкая от удовольствия. Так охотничьи псы смакуют дарованную им дичь.

А под ними, хрипя и разбрызгивая, бьющую из ран кровь, обозначившую алым чудовищные оскаленные морды и истощённые тела псов, жертвы постепенно затихали, подёргиваясь в агонии, взрывая пятками и руками первые вороха осенней листвы, украсившие ковёр из сосновых игл и прогалки из зелёной травы и мха.

В это время из зарослей бузины выскочили ещё двое припозднившихся бандитов и с безумными, перекошенными от злости рожами, понеслись на путника в отчаянном желании, отнюдь не мести за сообщников, участи которых, казалось, вовсе не заметили, а просто в слепой ярости от ускользающей наживы, направленные разумом того, кто привык использовать других. Их не остановил даже блеснувший в сумеречном свете меч, выхваченный из ножен проворной рукой.

«Что ж, вы парами-то, всё? – усмехнулся тёмный. – Не интересно, как-то…»

Он ждал, по меньшей мере, четверых по его подсчётам, оставшихся в живых. Ворон, чьим зрением на мгновение воспользовался ведьмак, взлетел над лесом. Совсем недалеко под раскидистой берёзой, где ещё пару мгновений назад топтался наблюдатель с остатками разбойничьей ватаги, осталось лишь распростёртое тело рыжебородого мужика. Его остекленевший взгляд не оставлял сомнения, что нет разницы в последствиях упрямой трусости и безрассудной исполнительности.

Тот же, кто казнил наводчика и направил смертников в их последний бой, уходил прочь в обратную сторону, понукая коня двигаться быстрее, перейти в галоп, как только тот выскочил из леса на дорогу. Он боялся преследования или спешил сообщить заказчику о провале?

Тёмный же предпочитал, чтобы его просто оставили в покое на время. Личные счёты можно было свести и потом. Дело, ради которого ведьмак отправился в путь, важнее. Он был в какой-то степени доволен тем, что эта стычка произошла в этот день и в этот час. Иначе пришлось бы провоцировать преследователей, чьи намерения были тогда ещё не понятны. И отпуская ситуацию, сосредоточился на противниках.

Лишь один из нападающих слегка замедлился, перекидывая из одной руки в другую свой обоюдоострый тесак с обломанным концом и зазубринами на лезвиях, будто до этого рубили этим обломком некогда славного боевого топора дрова. Громила был не так туп, как его оружие, и идея обойти жертву сбоку, не так уж и плоха. Он притормозил, отделился от сообщника, двигаясь по кривой, но именно это и стало его ошибкой.

Его товарищ, лихо раскручивая перед собой крупный камень, прилаженный сыромятиной к короткой палке, скакал впереди, колченого припадая на сторону. Он скалился щербатым ртом в полной уверенности в самом себе и своём оружии. Самодельный кистень, видать, ранее действовал безотказно.

Усмешка скривила губы ведьмака, уж слишком потешным был их отчаянный бег. Даже убрал в ножны ставший бесполезным меч. «Кистень не панацея от всех бед …» И то ли сглазил их своим пренебрежением, то ли просто предугадал, только до него они не добежали.

Облажался хромоногий. Связка, верно служившая до этого, внезапно