Тринадцатый апостол [Сашко Орешко] (fb2) читать постранично, страница - 2

нити, а другая – в чёрном платье с капюшоном, надвинутым на глаза, – вытягивала из своей мрачной кудели закреплённой на веретене тонкую хрупкую постоянно рвущуюся нить, которую ей часто приходилось соединять наспех скрученными узелками.

– Готова ли твоя нить, красавица Долюшка? – спросила ткачиха.

– Готова, матушка Макошь. – звонко и радостно ответила Доля.

– А твоя нить готова ли, Недоля? – обратилась она к другой.

– Худая пряжа и кудель недобрая. Рвётся то и дело. – хмуро отозвалась тёмная пряха.

– Пора уж мне на коврике другое лико вышивать да с такой недолею придётся долго ждать… – грустно обронила ткачиха.

– Мир вам, красавицы. – донеслось до них от окна приветствие шумно взмахнувшей крыльями большой птицы с женской головой и руками. Перья её переливались всеми цветами радуги и излучали приятный мягкий свет словно луна.

– И тебе мира желаем, Алконостушка. – тихим хором поприветствовали пряхи с ткачихой незваную гостью.

Спрыгнув на пол, она, цокая когтями, подошла к Макоши и, поклонившись, с интересом взглянула на её ковёр с изображением десяти ликов.

– Узнаю их всех. Искусно ткёшь, матушка. Много ли ещё осталось найти?

– Три лика не хватает нам, лучезарная моя. Три лика найти надобно. Где они, в каких мирах, во времени каком увязли – то мне и всем нам пока неведомо. Вот найдём их в срок и в ином мире воскреснем новыми богами. Ты уж готовься лететь со своими помощницами туда куда скоро повелю ибо времени мало у нас остаётся. Ежели не найдём оставшихся верных нам апостолов, то сгинем мы все навеки вечные. – кротко ответила птице Макошь.

– Сгинем? Как же так? – отшатнувшись, испуганно взмахнула крыльями радужная птица. – Столько сил потрачено и всё впустую? Нешто нам ни года даже прожить не получится?

– Ни года не получится, ни дня, ни часа. Совсем сгинем. – скорбно ответила ей Макошь. – В неведомо каком забытье были мы все со мною вместе. Неведомо как получилось душам нашим в сии мимолётные тела воплотиться. Ежели не соберём мы к назначенному сроку тринадцать верных нам душ с их верными тринадцатью войсками, то и светлица наша и хоромы и Долюшка с Недолюшкой и ты сама и я с тобою – все сгинем и никогда боле не воскреснут души наши ни на день, ни на миг…Тринадцать вестников, тринадцать посланников учения нашего должны мы найти, чтобы сей миг наш в вечность превратился…Как найдём их, так с супругом моим новообретённым свадьбу тут же сыграем и сможем лицезреть тот мир в котором ждут именно нас и поверить нам готовы. Тогда вновь станем небожителями со златым и верным воинством и преданными нам смертными душами…

– Где же мы находимся сейчас? Видят ли наше обиталище? Не пошлют ли на нас войско княжеское? Может у жрецов нашей веры помощи попросить?

– Нет здесь жрецов наших, Алконостушка. – горестно вздохнула Макошь. – Нет никого и мир сей совсем другой и время другое – бесовское. Под градом Штамром застряли мы в неведомой стране Артушэли…

* * *

Осторожно ступая мягкими лапами, кот крался к мохнатому клубку который замер от него на расстоянии нескольких прыжков. Казалось, что этот красный клубок пряжи с чёрными и белыми нитями имел глаза и уши, постоянно откатываясь на небольшую дистанцию, после каждого шороха сухой травы, раздававшегося из-под неуклюжих когтей измученного чёрного кота в белой манишке на груди и в белых носочках. Часто дыша от многочасовой игры в «кошки-мышки», кот вдруг перестал двигаться и принялся внимательно наблюдать за огненно-красным клубком с причудливо вплетёнными в него чёрными и белыми нитями, который, похоже, тоже начал выдыхаться. И вот, наконец, прижав пузо к земле, кот нервно замахал хвостом, резко прыгнул вперёд и ввысь, накрыв сверху моток хитрой пряжи своим пузом. Клубок попытался вырваться, но кот злобно зашипел и угрожающе занёс над поверженным врагом свою когтистую лапу. Испуганно пискнув, словно мышь, моток замер. Кот довольно заурчал и примирительно лизнул клубок языком. Затем он прижался к нему усатой мордой и как будто что-то зашептал ему на ухо. Внимательно выслушав кота, клубок издал подобие дружеского приветствия и покорно почесал коту пузо. Казалось, что теперь два врага, превратившись в друзей завели милую беседу, которую при желании и внимательном изучении вполне можно было бы перевести на человеческий язык.

– Давно бы так, дружище. – будто бы сказал кот. – Некуда тебе бежать. Веди меня к нашим затерянным как велела твоя хозяйка. Веди да не играй в дурачка и не строй из себя умника. Тоже мне – Иван Сусанин. Вот как размотаются твои нитки, так я всё расскажу Яге о твоём поведении. Чёрта с два она тебя назад смотает! Так и будешь парить над землёй пустым невидимым пузырём, пока не лопнешь от жары или мороза!

– Не надо ей говорить! Не говори ей плохого! Я буду хорошим! Я просто давно на воле не был! Соскучился по природе да по лесу! – испуганно запрыгал клубок. – Не говори ей!

– Ладно…Не скажу, если больше не будешь баловаться. – милостливо промурлыкал