Предчувствия и свершения. Книга 2. Призраки [Ирина Львовна Радунская] (fb2) читать постранично, страница - 2

может на них ответить. Но сравните эти ответы. В большинстве случаев они различны, а иногда и противоречат один другому. Во многих случаях не совпадают и ответы крупных ученых-философов и естествоиспытателей. Конечно, это не значит, что вопросы, приводящие к противоречивым ответам, не имеют однозначного толкования. Оно существует. Но путь к верному ответу не прост.

Вот как далеко завела нас мысль о машинах, которые никогда не работали!

Не будем пока углублять и уточнять подобные вопросы или стремиться дать на них окончательные ответы. Каждый должен прийти к ним сам, обдумывая свой личный опыт, стремясь расширить его активной практической работой и чтением книг, сравнивая мнения специалистов, перед которыми возникали аналогичные вопросы. Вот, например, мнение одного из них о соотношении опыта и теории:

«Опыт никогда не скажет теории «да», но говорит в лучшем случае «может быть», большей же частью — просто «нет». Когда опыт согласуется с теорией, для нее это означает «может быть», когда же он противоречит ей, объявляется приговор: «нет» (2).

Цель этой книги — не подсказать готовый ответ, не сформулировать его, а помочь читателю в его собственных увлекательных поисках. Тем же, кто еще в школьные годы не понял вреда подсказок, напомним мнение авторитета, который утверждал: «Если у тебя спрошено будет: что полезнее — солнце или месяц? — ответствуй — месяц. Ибо солнце светит днем, когда и без того светло, а месяц ночью. Но с другой стороны: солнце лучше тем, что и светит и греет; а месяц только светит, и то лишь в лунную ночь».

Авторитет, мнение которого представляется автору весьма ценным, давал и другие указания, например: «Многие вещи нам непонятны не потому, что наши понятия слабы; но потому, что сии вещи не входят в круг наших понятий».

От него исходит и такой совет: «Если на клетке слона прочтешь надпись: «Буйвол», не верь глазам своим».

И наконец: «Глядя на мир, нельзя не удивляться!» (3.)

Введение несколько затянулось. Оно стало отчасти похожим на научную статью: ссылки на авторитеты, цитаты и т. п. А научная статья должна заканчиваться указанием источников.

Ссылки могут показаться излишними, но традиция требует, поэтому в соответствующих местах текста помещены скобки, содержащие номера источников, которыми пользовался автор:

1. А. С. Пушкин. Собрание сочинений.

2. А. Эйнштейн. Полное собрание научных трудов.

3. Сочинения Козьмы Пруткова.

Итак: «Принимаясь за дело, соберись с духом» (3), ведь машин-призраков не так мало!

АХИЛЛЕС И ЧЕРЕПАХА

МЫСЛЬ — ФЕТИШ

Гомер, воспевший подвиги Ахиллеса и других героев Троянской войны, вряд ли мог предположить, что имя Ахиллеса войдет в науку. Но для эллинов не существовало границ между поэзией и наукой. И то, и другое относилось к духовной сфере. Правда, поэзия, философия и геометрия почитались высшей сферой духа, а механику в Афинах считали низшей наукой. Платон называл ее пошлым ремеслом. Так сложилось духовное кредо эллинов — они выдвигали работу мысли на первый план перед всякой другой. Гиперболизация возможностей умозаключений, пренебрежение практической деятельностью, непонимание необходимости проверки рассуждений опытом привели в конце концов к упадку эллинской культуры. Но вначале способствовали ее расцвету и распространению.

Эллинская культура вышла далеко за пределы Греции, охватив все Средиземноморье, и даже выплеснулась за его границы. На юге Италии издавна существовал город Элея, еще в конце VI века до нашей эры известный своей философской школой. Имя основателя школы не сохранилось. Некоторые связывают ее возникновение с поэтом и философом Ксенофаном, прославившимся философской поэмой «О природе». В ней он осмеял многобожие и склонность греческой религии наделять богов обликом людей. Ксенофан, конечно, не был атеистом. Он, как и его современники, слишком мало знал окружающий мир, чтобы обойтись без мысли о высшем существе, создавшем этот мир и управляющем им. Ксенофан развивал весьма неясные представления об едином, неподвижном, вечном, однородном, имеющем форму шара сущем, которое есть и природа и бог и всем своим существом способно мыслить, видеть, слышать.

Парменид, философ и видный политический деятель Элей, воспринял учение Ксенофана и по традиции изложил свои мысли в поэме, которую тоже назвал «О природе». Он не уделял большого внимания богу, но считал, как и Ксенофан, все сущее единым, неподвижным, неизменным, непрерывным, вечным и имеющим форму шара.

Парменид мог бы избрать в качестве образца для подражания диалектическое учение Гераклита Эфесского и продвинуться ближе к материализму. Ведь уже в то время Гераклит провидел, что мир состоит из атомов и пустоты и что диалектика развития Вселенной скрыта в движении атомов. Но Парменид предпочел бороться с идеями Гераклита. Он противопоставил мышление чувственному восприятию и объявил мышление