Лучший из миров [Анна Вик] (fb2) читать постранично, страница - 3

входом в аудиторию. Вздыхаю с облегчением: преподавателя в ней еще нет, три группы курсантов гудят без умолку. Продираюсь сквозь них к заветной последней парте.

Здесь ряд флегматичных молчунов создает некий звукоизоляционный барьер, отчего дышится чуть легче. Спокойнее.

Остается всего пять записей.

«С неделю я сокрушался из-за поцелуя с Мари. Казалось бы, я знал, что ничего не будет, но сама мысль о ней завязалась тугим морским узлом и не давала покоя моему внутреннему зверю. Или же тоске по былой любви? Я не мог их различить.

Она написала мне что-то, но я даже не стал читать. В другой жизни прочту. В этой я хочу всецело принадлежать Тебе.

Возможно, однажды ты найдешь этот «мир», или же я сам покажу его, сидя рядом с Тобой на каком-нибудь далеком пирсе. И мы будем смотреть на море, на темную гладь, в которой будет отражаться Луна и тысячи звезд-крапинок; любоваться зеркалом Вселенной, держась за руки.

Кто бы мог подумать, что я, писатель каких-то мрачных рассказов, вдруг так проникнусь собственно созданным светлейшим персонажем?.. Хотя, постой, я ведь Тебя не создавал.

Ты есть.

Сегодня я зашел в книжный, пребывая в очередных поисках. Да-да, я ищу Тебя именно в таких местах. В антикварных лавочках, магазинах старых книг и на распродажах виниловых пластинок. Иногда надеюсь встретить на дегустациях вина, поэтому Кирочная с ее барами тоже не остается без внимания. Увы!

Ни в одной девушке я так и не узнал Тебя. Чем бы они не занимались, какими бы красивыми ни были… Они не Ты.

Я понимаю, что теряю себя как писателя с каждым днем. Вернее, теряю себя прежнего. Я перерождаюсь, становясь чем-то совсем другим. Лучшим ли? Не знаю. Может, Ты дашь мне этот ответ, или же мне суждено отыскать его самому, заглянув в Твои глаза?

Город меняется вместе со мной. Петербургский декабрь вдруг потерял свою странную меланхоличную прелесть. Он превратился в декорации, залитые тусклым светом фонаря.

Все карикатурно, все пошло и бессмысленно. Сочти меня глупым, странным, но знай, что я таким не буду всегда. Всегда я лишь буду влюблен в Твой образ».

— … Екатерина, вы меня вообще слышите? — меня вырывает из «мира» голос появившегося из ниоткуда Туренко.

Поднимаю голову. В горле вмиг пересыхает: он стоит посреди класса, пожирает все мое существо взглядом.

«Сукин сын, а ведь раньше даже фамилию правильно выговорить не мог!» — думаю.

— Я задал вам простейший вопрос, — он цокает. — И вы даже не писали конспект, так?

Туренко наблюдает за тем, я судорожно листаю тетрадь. Упивается.

— Д-да, — сипло отвечаю я. — Повторите, пожалуйста, о чем вы спросили?

Он качает головой.

— Повторяю еще раз для особо одаренных: какой редуктор используется в системе управления закрылками Ан-2?

— Червячный? — наобум выпаливаю я.

— Хоть это знаешь, — выдыхает Туренко. — Я уж думал, совсем безнадежна. Екатерина, лучше, лучше надо готовиться! В свободное время читать литературу не помешает, да?

— Конечно, обязательно почитаю, — отвечаю с нескрываемой иронией.

Он уходит обратно к учительской парте и принимается за поиски журнала в своем портфеле. Наверное, хочет записать меня в списочек особо одаренных студентов. Пока карандашом.

Едва ли не каждый преподаватель советует «почитать» в свободное время им же написанную методичку — обожаю! Интересно, как эти люди представляют себе это самое наше свободное время? Какими видят жалкие трехчасовые остатки после учебного дня?!

Воображение тут же услужливо рисует картину: вот студент залетает в общежитие, где все едва ли не на головах друг у друга сидят. Переодевшись, он тут же кидается поглощать «ненаглядные» странички, одну за другой!..

Вот менеджмент и какие-нибудь безопасности полетов, экологии — интеллектуальный обед начинается с лёгких закусок. Передохнет — и тут его ждет не дождется второе блюдо — порция горяченькой навигации с воздушным правом. Ну а на десерт, конечно же, авиационный английский с метео. Вишенка на торте — задачка по математике, но вкусняшка достается только первокурсникам, у них быстрый обмен веществ.

Я снова отвлекаюсь на игру фантазии, ничего не могу с собой поделать. Слишком уж скучно слушать про все эти механизмы — про схемы уборки шасси, закрылков и проч. у советских самолетов. Большей части из них уже давно нет в живых.

Поэтому ручки мои даже не пытаются противостоять искушению — едва Туренко опускает взгляд в записи и начинает бубнить, я тут же включаю «мир» в наушниках…

«Неужели настал день, когда я все-таки встретил Тебя? Даже не верится в это! Теперь я, и впрямь не сомневаюсь в том, что это Ты. И что образы, посетившие меня во сне, стали лишь предвестниками нашего с Тобой свидания.

Это случалось в аэропорту, представляешь? Никогда бы не поверил, что встречу Тебя в службе… Безопасности. Но я узнал Тебя, моя любовь, по одному жесту тонкой руки в черной перчатке. Ты была одета в светло-синюю строгую