Во имя порядка. Кузница судеб [Степан Витальевич Кирнос] (fb2) читать постранично, страница - 3

вряд ли уследил за движением танца звёздной стали. Ещё один взмах и сноп искр осыпал кучи мраморных осколков, разлетаясь по пылающим задымлённым руинам, некогда бывшими отражением пика человеческой славы.

– Как ты смеешь мне противостоять!? – с жесточайшей надменностью прозвучали слова из почерневших уст латника, обвешанного тёмной пурпурно-фиолетовой бронёй, с отметинами в виде богохульственных надписей. – Как ты смеешь противостоять богу!?

– Ты не бог! – прозвучал ответ от воина, чей чёрный длинный волос стал липким от сажи и крови, некогда яркий до слепоты латный доспех обернулся в темноту гари и копоти.

Вновь двое сошлись на том месте, где некогда возносились молитвы славы и хваления. Воин в фиолетовом облачении со стремительностью молнии обрушивает на молодого ратника град ударов, тут же переводя движение в стремительные жалящие выпады и уколы, что только с поразительной и невозможной для смертного скоростью они отбивали оппонентом.

Расправив пси-крылья смелый воин отлетел назад, чтобы взять минутную передышку, но его противник в мановение ока рядом с ним и направляет кривоватый меч прямо в сердце. Выставив свой прямой клинок, архисерафим парирует укол и снова ухо режет скрежет звёздного металла, заточенного с такой остротой, что ни одна броня, вышедшая из-под молота смертного кузнеца не остановит движения сего оружия.

Они схлестнулись в жесточайшем поединке и казалось, что весь мир застыл в ожидании разрешения схватки. Ильфис стал ареной кровопролитного ристалища между братьями, местом жестокого исхода тысячелетнего безумия, которое развернулась с одной ветрено-лёгкой и смертоносно-губительной мысли.

– Я – божество и слово моё – закон! – проскрежетал сквозь сжатые зубы тот, кто был наречён надеждой рода смертного. – Ты знаешь это, так почему же ты мне противишься!?

– Азатарон, как ты мог сойти с ума!? Ты был лучшим из нас.

– Я всего лишь прозрел, Аркт!

– Будь ты проклят Азатарон, как ты мог предать всё, что мы делали!? Когда-то мы все были братьями, а теперь нам ничего не остаётся, как присоединиться в твоём проклятии!

Аркт расцепил клинок припал на одно мгновение к рекам памяти. Он вспомнил, как в один прекрасный день, славный и торжественный, лик Азатарона омрачила лёгкая тень, сияние славы на его лице едва ослабело. Как рассказывал сам Азатарон – его в тот день посетила идея, что он нечто больше, чем просто слуга Творца, что он избран не просто так и всегда был особенным. Не отбросив коварную змею, он пригрел её, лелея несколько суток, пока она не ушла в тень ветвей других мыслей и идей. Прошла всего неделя, как вновь эта мысль объявилась и Азатарон не попытался её предоставить на суд свету Писания, а оставил при себе, как приносящую упоительную слабость, играя с ней и развлекаясь в минуты опрометчивого покоя. Прошло десять лет, как он принял титул повелителя Ильфиса и всех городов окрестных, беря поводья дел государственных и развлекаясь политикой, будто это игрушка. Казна полнела и пухла от поступлений, славя нового царя. Азатарон внешне нисколько не изменился, благочестие в молитве, посте и вере не ослабевало, но внутри него словно что-то надломилось, сломалась какая-то важная деталь. Мрак накрыл земли Пангоры, предчувствие скорой беды накрыло практических всех чувствительных к морю возможностей.

Воспоминания разлетелись звоном ментальных осколков, когда Азатарон, перепрыгивая через руины своего же дворца, сблизился с Арктом. Хлеща бывшего другом нисходящими ударами, он пытался убить его. Клинки сталкивались, рождая слепящие вспышки света, а силы ударов хватит, чтобы убить дракона. Парировав очередной выпад, Аркт взлетел на остатки балкона и скрылся в разбитых коридорах. Пыль с грохотом и тряской осела на его голову и пол с обожжённым ковром, когда Азатарон стал крушить остатки Собора ударами молний, огня и силой телекинеза сокрушая о стены громадные куски стонущего мрамора.

Быстро вильнув по коридорам, Аркт вновь натыкается на Азатарона, облачённого в бугряющуюся расползающуюся тьму.

– Сгинь! – крикнул архисерафим, направляя ментальные силы в горячий огонь.

Языки пламени коснулись мрака, от которого вздымается чёрный едкий пар и тварь окуталась в плащ огня, сожравший её и превративший в воспоминание. Иллюзия была развеяна и путь свободен. Оглянувшись, Аркт увидел практически уничтоженный пламенем портрет, на котором всё ещё остаётся образ прекрасной девушки, с которым пришли и воспоминания.

Вскоре после воцарения Азатарона была роскошная свадьба с Сарантой. Её красота затмевала любую девушку Пангоры, будь она из рода людей или аэтерна. Говорили, что она из южного племени, где до пришествия Азатарона умом сочеталась с миром бестелесных духов и могла предсказывать судьбу каждого, за что и стала нарекаться среди своих богиней фатума. Глубокое проникновение в море возможностей подарили ей долгие года жизни. Их первая встреча состоялась, когда Саранта преподнесла корону своего племени