Семья. О генеалогии, отцовстве и любви [Дани Шапиро] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (76) »
Сравнительный анализ набора M440247 и A765211:
Крупнейший участок = 14,9 сМ[6] Всего участков > 7cM = 29,6 сМ Расчетное количество поколений до БОП = 4,5
Для сравнительного анализа было использовано 653 629 ОНП[7] Сравнение сделано за 0,04538 секунды
— Что это значит? — Я говорила каким-то не своим голосом. — Вы не сестры. — Не сводные сестры? — Вообще не сестры. — Откуда ты знаешь? Майкл указал на строку, где рассчитано количество поколений до нашего ближайшего общего предка: — Вот здесь. Числа, обозначения, незнакомые термины на экране — непонятный для меня язык. Эти 0,04538 секунды — доля секунды — перевернули мою жизнь. Теперь и навсегда будет «время до». Список вещей. Подготовка к обычной поездке. Портрет бабушки в золоченой раме. В голове прокручивались расчеты. Если Сюзи не была мне сводной сестрой — не была вообще сестрой, — это могло означать одно из двух: или мой отец не был ее отцом, или мой отец не был моим отцом.
3
Детское фото отца цвета сепии висит у нас перед входом в гостиную, я хожу мимо него по десять раз в день. Он позирует в пальтишке с рисунком в елочку и котелке, белых гольфах и ботинках, с озорным видом держа трость. У него круглые глаза и шаловливая улыбка. Он был старшим сыном в семье, одержимой увековечиванием себя, семье, осознающей свое историческое наследие. По всему нашему дому то тут, то там развешаны фотографии дедушек и бабушек, двоюродных дедушек, двоюродных бабушек, даже дальних родственников из Европы. Но больше всего мне нравится портрет отца. «Кто это?» — спрашивают друзья. «Мой папа, — отвечаю я». Больше половины моей жизни его нет в живых, но я чувствую то же, что и раньше: тихую душевную гордость, связь, привязанность, принадлежность. История портретов и фото в сепии моих предков тянется из Восточной Европы. Моя девяностотрехлетняя тетка Ширли — младшая сестра отца — наш семейный архивист. Давным-давно она поручила мне и Майклу оцифровать содержимое толстенного семейного альбома в кожаном переплете. По фотографиям с неровными краями прослеживался путь из пыльного местечка в процветающую Америку рубежа веков. Майкл вынимал каждую из альбома и оцифровывал, открывая доступ к ней внукам, правнукам и праправнукам, и фотографий были уже сотни. Вот бабушка и дедушка перед отплытием в Европу. Мои царственные прародители роскошно смотрелись возле тележки, доверху нагруженной чемоданами. Вот ребе Соловейчик и дядя Мо с Линдоном Джонсоном[8]. А вот Мо с Джоном Кеннеди. Мужчины в ермолках рядом с президентами, гордые лица озарены великой целью. Эти предки и были фундаментом, на котором я построила свою жизнь. Я мечтала о них, боролась с ними, тосковала по ним. Пыталась их понять. В творчестве они были моей святыней, можно даже сказать, я была ими одержима. Как сплетенные корни — толстые, сочные и сильные, — они держат меня в этом мире, на этой вращающейся Земле. В молодости, когда я чувствовала растерянность — особенно после смерти папы, — они стали моим ориентиром, внутренним компасом. Я спрашивала их, как поступить, в какую сторону повернуть. Внимательно прислушивалась и получала ответы. Конечно, я говорю не про метафизику, нет. Не знаю, верю ли я в загробную жизнь, но могу с- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (76) »
Последние комментарии
17 часов 42 минут назад
17 часов 58 минут назад
18 часов 11 минут назад
18 часов 16 минут назад
20 часов 48 минут назад
20 часов 52 минут назад