Хороший, но не в духе [Наоки Яно] (fb2) читать постранично, страница - 2

от холода, а может быть из-за легкого страха, который отдается парящими бабочками в животе? Тогда на ум приходит только одно: «А если я остановлюсь и брошу зажигалку на землю, то она меня простит? И мы сможем жить так, как это было пару часов назад?» — но, мы же все понимаем, что мы не сможем оставить это просто так и что мы будем смотреть друг на друга недоверчивыми взглядами, а может и даже нож с собой начнем носить, чтобы в один прекрасный момент покончить с этим. Но когда-нибудь кто-нибудь из нас обоих уйдет из жизни по своей воле, либо этому поможет второй.

— Эй, ты чего завис!? Хватит уже нюни распускать! Кидай уже, пока она опять не потухла!

— Мишель, я…

— Ну что еще! Кидай!

— Я…

Мужчина считай не по своей воле случайно выронил зажигалку из своей руки, его глаза расширились, а сердце забилось ещё сильнее. Зажигалка упала на ту дорожку бензина, которую Мишель разлила чуть раньше. А в окне машины виднелось лицо девочки, которое было очень печальным и будто раненным.

— Папа, я люблю тебя…

«Пух!!!» — машина загорелась синим пламенем, а потом в воздух взлетел оранжевый шар дыма, за которым машину уже не было видно. Отец девочки смотрел на это, то с округлёнными, то с прищуренными глазами, а потом он вовсе упал на колени и опустил голову к земле. В то время мачеха смотрела и улыбалась во весь рот так, что эта улыбка могла достать до ушей. Её зубы отражали оранжево — синее пламя, а глаза были зверскими, особенно зрачки, они расширились настолько, что даже белого яблока почти не было видно.

Когда Сохи пришла в себя, по её щекам уже почти текли слёзы, она пыталась их скрыть. Сохи распахнула дверь, за которой никого не было и побежала по коридору, на полу которого лежал серый ковер с размытыми пятнами красной краски и разводами каких-то растворов.

Резкий щелчок из глубин стен заставил Сохи остановиться. Она оглядывалась то вперёд, то назад. Девушка уже не могла остановить солёные слёзы, она стала подходить к стене, всё ближе и ближе, ближе и ближе… Пока её ухо не коснулось стены, она не прекращала приближаться. После Сохи приложила руки к каменным стенам. Трески и щелчки не прекращали продолжаться, они будто пытались напомнить о том дне и о том, что тогда произошло, и почему Сохи всё еще жива, а главное, кто помог ей пережить взрыв? Кто помог это сделать, когда отец отвернулся от неё, а мать Сохи уже давным-давно была забыта ею.

К трескам и щелчкам добавился шёпот. Он нашёптывал что-то невнятное и неразборчивое. Это могло продолжаться очень долго, пока Сохи с криками не отпрыгнула от стены, она посмотрела на свои руки, которые дрожали сами по себе, а ещё сверху на них капали слёзы. Всё затихло, была слышна только тишина и её непрекратимые отблески звуков затишья. Сохи ещё пару раз обернулась налево и направо, а потом вперед и назад. Ничего и никого нигде не было, была лишь только она и мрачный коридор, окутанный каким-то черным туманом, который нельзя было увидеть, а можно было его только ощутить и почувствовать его всем телом.

Сохи сделала глубокий вдох и рванулась к двери, которая ведёт на улицу. У неё было такое ощущение, что за ней будто кто-то гонится, поэтому ей не хотелось оборачиваться. Сохи с силой упёрлась в дверь, чтобы та быстрее открылась. Снаружи светило солнце, лучи которого слепили глаза Сохи. С небольшой отдышкой девушка выпрыгнула из того коридора, а дверь с хлопотом закрылась.

На улице никого не было. Сохи сделала ещё один глубокий вдох и выдох, чтобы хоть немножко прийти в себя.

Глава 2

Учителя собрали всех детей приюта в большой столовой, где как правило дети должны были принимать пищу, но сейчас она предназначалась для другого.

— Здравствуйте всем! Я собрала вас всех здесь не просто так. Сегодня утром я и другие учителя почувствовали запах дыма от сигарет и огня. Половину из вас я уже допросила, и оказывается одна ученица проносит в приют сигареты, спички и зажигалки. Давайте сейчас по-честному, если та, которая всё это сделала признается, то я смягчу наказание в двое, а если нет… То ей придется всю ночь драить туалеты и раковины, а в добавок сидеть под арестом, не выходя из комнаты в течение двух дней.

— Учительница Ким! Я могу вам сдать этого человека, наверное, вы просто могли ошибиться в слухах, но я… Я лично это видела! Как она курила сигареты! — сказал женский голос с последнего столика. Девушка, которая это сказала, встала со стула, с опущенной головой, она начала медленно её поднимать. Когда из-за тени стали показываться глаза и широкая улыбка, можно было понять, что это Джи ю.

— Джи ю! Так скажи же нам! Кто это был! Все учителя и, наверное, ученики тоже ждут твоего ответа.

— Это была Сохи! Я видела, как она выбежала из спальни в коридор, а потом я слышала щелчки от зажигалки, а потом мы с Наён почувствовали запах дыма!

Учительница Ким встала со стула и прикрыла рот рукой, она будто была шокирована от слов Джи ю.

— Сохи… Это правда…? — с немного дрожащим голосом