2medicus: Лучше вспомни, как почти вся Европа с 1939 по 1945 была товарищем по оружию для германского вермахта: шла в Ваффен СС, устраивала холокост, пекла снаряды для Третьего рейха. А с 1933 по 39 и позже англосаксонские корпорации вкладывали в индустрию Третьего рейха, "Форд" и "Дженерал Моторс" ставили там свои заводы. А 17 сентября 1939, когда советские войска вошли в Зап.Белоруссию и Зап.Украину (которые, между прочим, были ранее захвачены Польшей
подробнее ...
в 1920), польское правительство уже сбежало из страны. И что, по мнению комментатора, эти земли надо было вручить Третьему Рейху? Товарищи по оружию были вермахт и польские войска в 1938, когда вместе делили Чехословакию
cit anno:
"Но чтобы смертельные враги — бойцы Рабоче — Крестьянской Красной Армии и солдаты германского вермахта стали товарищами по оружию, должно случиться что — то из ряда вон выходящее"
Как в 39-м, когда они уже были товарищами по оружию?
Дочитал до строчки:"...а Пиррова победа комбату совсем не требовалась, это плохо отразится в резюме." Афтырь очередной щегол-недоносок с антисоветским говнищем в башке. ДЭбил, в СА у офицеров было личное дело, а резюме у недоносков вроде тебя.
Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
школ.
Новый циркуляр был встречен более чем равнодушно. Без всякого живого отклика, чаще всего с глухою затаенною злобою. Кому из наиболее достойных пастырей, дело образования паствы было дорого и близко сердцу, -- те давно и сами, без всяких циркуляров и предписаний свыше, усердно работали в этом направлений. Остальные же, получив новый указ, открыто ворчали:
-- Еще не было печали. Новую обузу на плечи. Шутка сказать: заводи школу, да устраивай ее, да заведуй. Своего прямого дела, что ли, мало? Так еще скажут: "больницы заводи, сельскохозяйственные склады устраивай, земледелие улучшай". Вали все в одну кучу, пиши циркуляры, предписывай, что взбредет в голову.
Многие, однако, поспешили откликнуться. К преосвященному полетели бумаги, ходатайства об открытии церковно-приходских школ, словно по епархии вдруг всех охватила жажда просвещения. Преосвященный радовался.
-- Видите, видите, -- говорил он членам консистории. -- Надо только толчок дать, а то мы косны.
Старик-протоиерей, опытный член консистории, на груду прошений о школах только лукаво улыбался.
-- Не верю я, ваше преосвященство, в чудеса, что творятся циркулярами. В чудо, что творится силою Божиею, внутренним подъемом духа, верю, а в чудо от бумажных предписаний -- нет. Очень уж подозрительно усердие по приказу свыше.
-- Ну, вы -- старый консисторский скептик, -- полушутя, с полудосадой говорил владыка. -Я думаю о деле по-иному. Надо только зарядить людей.
-- Да, конечно, зарядить, -- более про себя сказал протоиерей, -- только иным способом. Не с того конца, не приказом, а одушевлением.
Дело показало, что протоиерей был прав. Частые объезды владыки по епархии скоро убедили его, что школы, вызванные бумажным способом, гораздо красивее в бумажных отчетах, чем на самом деле.
Во время своих поездок по епархии, которые владыка делал без определенного ранее и всем известного расписания, ему приходилось встречать часто очень грустные картины. То занятий месяцами совсем не было, то они велись Бог знает кем и как, то, случалось, ему показывали подставных учеников, нанятых за пряники из других, земских или министерских, школ.: А в одном селе раскрылась и совсем некрасивая история. Село было в глуши, далеко в стороне от удобных путей сообщения. Оттуда вскоре же после циркуляра о школах пришло сообщение, что открыта: большая школа и что она сейчас же заполнена. Затем писалось об успехах, была просьба об открытии библиотеки и ходатайство о пожертвовании книгами. Все была разрешено и просьба исполнена. Старательному батюшке владыка дал даже скуфью. На горе батюшка зимой, возвращаясь ночью с требы в метель, попал на реке в полынью, сильно простудился и умер. Преемник его, молодой священник, только что посвященный, отправляясь к месту служения, получил от архиерея строгий наказ так же ревностно продолжать столь успешно начатое дело. Тот и сам был полон благих порывов, но, приехав в село, не нашел никаких следов ни библиотеки, ни школы. В селе никто и не слыхал о них. С большим трудом на чердаке церковного дома, за трубой, был найден тюк с присланными для библиотеки книгами.
Все это крайне огорчало и раздражало преосвященного Иоакима. Он нервничал, сердился, слал новые циркуляры, писал выговоры, налагал штрафы и наказания. Лучше не выходило.
-- Что же это такое? -- жаловался он с отчаянием в голосе своему секретарю. -- Неужели так-таки и ничего нельзя поделать?
-- Распущены очень, ваше преосвященство, -- почтительно отвечал секретарь. -Не знало духовенство над собой твердой руки. Вы первый у нас принялись здесь за работу. Вот и трудно. Большие труды требуются здесь, чтобы заставить трудиться.
-- Будем трудиться, будем, -- задумчиво ходил преосвященный Иоаким у себя по большому залу. -- Я труда не боюсь. На труды и шел.
И он, действительно, трудился: просиживал за работой целые дни до поздней ночи, требовал к себе все дела и доклады, внимательно читал их, клал длинные резолюций, писал собственноручно новые и новые циркуляры. Успеха по-прежнему никакого, только новое огорчение, новая досада, новое раздражение.
-- Зачем вы изволите, ваше преосвященство, утруждать себя беспокойством и огорчениями? -- успокаивал секретарь. -- Смею доложить вам, нестоящее вашего внимания это дело. Благоволите поручить мне, я разошлю опросы, соберу сведения, представлю? вам отчет, и увидите, -- все будет прекрасно. Так и дальше пошлем. Будут благодарны и по достоинству оценят беспримерные труды вашего преосвященства.
Преосвященный Иоаким, однако, не хотел успокоиться.
-- Буду биться до конца, -- говорил он себе. -- Быть не может, чтобы нельзя был сдвинуть людей с места. Пни выкорчевывают, скалы сдвигают, -- неужели ничем нельзя расшевелить живых людей?
И опять новые циркуляры, новые разносы, новые посещения и поездки, новые раздражения.
По весне преосвященный Иоаким у себя в городе был на выпускных экзаменах во всех гимназиях и институтах. Не опустил ни одного учебного заведения. Перевидал десяток разных законоучителей, переслушал сотни ответов.
Последние комментарии
21 минут 27 секунд назад
50 минут 55 секунд назад
56 минут 9 секунд назад
59 минут 6 секунд назад
9 часов 10 минут назад
23 часов 5 минут назад