Приятная повседневность с мажорками [Руслан Иванович Аристов] (fb2) читать постранично, страница - 2

ящики с едой в броневик и сделал заклинание подморозки. Испортиться не должно. Счастливо, дорогие мои, — Сашка сгрёб в охапку меня и Ладу.

— До встречи, — прошептала Лада.

— Всё, идите! — потрепал нас Сашка за плечи.

Мы пошли переодеваться.

«Такая классная компания, отдых, природа. Так не хочется уезжать», — на меня накатила тоска, пока одевался. — «Когда ещё так приеду⁈»

Окинув взглядом комнату, в которой провёл столько приятных минут, я выдохнул и пошёл вниз.

Лада уже была около броневика, который подъехал и стал напротив дверей.

Я ещё раз со всеми обнялся, расцеловался с Женей и Лерой и смахнув слезу, залез в броневик.

— До встречи, пока-пока, — махали мне девчонки.

— Едем! — сказала водителю Лада, севшая спереди.

Сашка захлопнул дверь с той стороны. Броневик тронулся.

Накатило острое чувство тоски — мне захотелось открыть дверь, выпрыгнуть и вернуться. Я сдержал себя и смахнул скупую слезу.

В салоне ощущалась прохлада. Когда выехали из леса на дорогу, я рассмотрел пять пластмассовых ящиков. В трех из них была кабанятина, нарезанная и крупно, и более мелкими кусочками и замаринованная, в двух — потрошенная и нарезанная порционнно форель и стерлядь, переложенная льдом.

Ящики оказались двадцатикилограммовые. Я присвиснул и обернулся к Ладе:

— Здесь же центнер еды! Вот это рыбалочка с охотой.

— Это только треть всего, что добыли. Надеюсь, мясо довезем. Кстати, твоих ящиков здесь три, два заберу я.

— Да пожалуйста. А кого будешь угощать?

— Своих коллег по департаменту.

— Это правильно, — покивал я. — Тебе ещё карьеру делать, застолье сближает коллектив.

— Соображаешь, — усмехнулась кузина.

Сашка выделил нам двух человек.

Я рассматривал пейзажи, потом откинулся на спинку и прикрыл глаза — голова ощущалась тяжеловатой. Задремал.

Разбудил меня стук открывающейся двери салона.

— Приехали, соня! — объявила Лада.

Я огляделся — мы были в поместье.

Петрович и его люди уже суетились около бронемашины. Выбрался из салона, меня качнуло.

Я взялся за дверь и помотал головой.

«Это не от пьянки и недосыпа, это что-то другое», — понял вполне ясно.

— Всё сделаем в лучшем виде, Лада Евгеньевна, — услышал я реплику Петровича.

К нам уже спешили две женщины в сопровождении троих слуг. Они вышли из центрального входа. Я двинулся к ним — встретились мы около одной из статуй.

— Сынок, дорогой, как себя чувствуешь? — обняла меня мать, одетая более просто, чем вчера.

— Отлично отдохнули, мам!

— Надеюсь, вы не напивались там до бесчувствия? — недоверчиво хмыкнула Алёна.

— Нет, всё в меру, сестрица.

— Отдохнули мы очень культурно, — услышал я голос подошедшей Лады.

Я высвободился из объятий матери, улыбнулся и снова покачнулся, ухватившись рукой за мраморный палаш статуи. В глазах заиграли звёзды, я ощутил всю мощь ауры накопителя.

— Ему плохо! — вскрикнула мать.

— Нормально, пить просто хочу, — поднял я ладонь.

— Действие лекарства проходит, это всё накопитель влияет, — с тревогой сказал Алёна.

— Поэтому нельзя задерживаться…

Я ощутил, как колени подкашиваются и начинаю проваливаться в сон.

Очнулся в своей комнате. На лбу был компресс, рядом была доктор Колпаковская-младшая.

— Пока всё нормально, но затягивать пребывание не стоит — нагрузка на организм растёт, действие лекарства почти закончилось, — говорила она обеспокоенным матери и Алёне.

Мать всхлипнула и утерла слезу сиреневым батистовым платочком.

— Я отрубился?

— Да, но это не обморок, а глубокий сон. Вы проспали полтора часа, Виктор, — повернулась ко мне доктор.

— Ого! Мне ещё собираться, — я оперся на локти.

— За это не переживай, милый, — бросилась ко мне мать и начала рыдать.

Голова была тяжелой, будто после недельной пьянки без сна и продыха.

«Вот она как влияет, мощь родовой магии».

— Ма, всё хорошо, я справляюсь!

Наконец, матушка отпустила меня и утирая слезы, вышла из комнаты.

Я не без труда встал. Алёна начала мне рассказывать, что и куда сложили, потом протянула список.

— Здесь всё написано и пронумеровано. Мы с Лебедевым всё нужное тебе погрузили, уже все поехало в аэропорт. Вы с Ладой летите чартером, в Москве будете примерно в половину девятого вечера по нашему времени.

— А отец где?

— Он приедет тебя проводить перед отлётом!

Я ощущал непроходящую слабость.

— Остаться с тобой? — спросила сестра.

— Нет, я уже пришёл в себя, хотя давление ауры ощущается! — помотал я головой.

Девушки вышли.

Несмотря на ощущение слабости, недосыпа и усталости, я переоделся в костюм, в котором был на приёме, поскольку одежду, книги и другие мелочи уже погрузили — два моих больших и два маленьких шкафа были почти пусты. Потом я взял планшет и набрал Анжелике.

— Привет, мой любимый! — в её голосе была