Коллекторское агентство Вельзевул [Александр Шуравин] (fb2) читать постранично, страница - 3

код узнать так трудно…

– Слушай, Толян, – Вадим начал говорить чуть-чуть на повышенных тонах, – Ты мне друг или как? Меня преследует какая-то долбанутая психичка. А ты либо шутишь, либо капитан очевидность…

– Успокойся… Ничего же страшного не произошло. Ну, пошутит и отвалит. Не делай из этого трагедию. А если страшно… ну, к копам обратись.

– Уже. Но они меня послали.

– В смысле «послали»? Сказали: «когда убьют, тогда приходите»?

– Ну, типа того. Звонил в дежурку, сказали, что на телефонные шутки они не выезжают.

– Ну ты лошара! Сказал бы, что тебе угрожают физической расправой. Это был бы повод заводить уголовное дело.

– Ага, и сесть за дачу ложных показаний…

– Да ладно… кто проверит, угрожали они тебе или нет. В худшем случае, просто отказняк напишут, а так, может быть, и прижмут хвост этот шутнице. Короче, звони в полицию прямо сейчас. Хотя нет… лучше сходи-ка туда лично. Напиши заявление. Может, действительно помогут, чем черт не шутит. Больше не знаю, что еще посоветовать.

– Ладно. Понял тебя. Пока.

Парень сготовил яичницу, позавтракал, решил все-таки съездитьполицию. Во дворе его ждал неприятный сюрприз: на кузове его машины красной краской была выведена размашистая надпись: «Верни долг».

– Уроды! – вскричал парень и ударил кулаком стоящее неподалеку дерево.

Первой его мысль было начать экстренно отмывать надпись. Он бросился искать ведро и тряпку, но через несколько секунд сообразил, что так просто краску не отмыть, нужно будет или на специализированную мойку обращаться, или вообще заново красить. Кроме того, это же улика. И Вадим поехал в полицию так, прямо с надписью.

Пожилой следователь в сером костюме внимательно выслушал рассказ Рыжикова, устало покачал головой, и сказал:

– Ну, шутить по телефону у нас не запрещено. Что касается угрозы забрать в «ад» ­ – это не к нам, это к психиатрам. Денег с вас, насколько я понял, они не вымогали. Душа – не деньги. Опять же, тут нет состава преступления.

– Понятно, – буркнул Вадим, – сейчас вы скажите: «когда убьют, тогда приходите».

– Не ерничайте, молодой человек. Я действительно ничем не могу помочь, кроме как возбудить дело по факту порчи имущества. Возможно, даже найдем преступника. У вас во дворе есть камеры?

– Да, недавно по решению общего собрания жильцов систему видеонаблюдения установили.

– Ну, это хорошо. Это немного повышает шансы закрыть ваш висяк. Пишите заявление.

Пока Вадим преодолевал бумажную волокиту, криминалисты соскабливали краску с автомобиля и производили выемку записей с камер видеонаблюдения, прошел день. Вечером, снова затарившись пивом и чипсами, парень сел смотреть сериалы. Смеркалось.

И тут зазвонил телефон.

– Ну, и как тебе вчерашняя ночь? – вкрадчивым голосом спросила Лилит.

– Послушай ты, психичка. Отстань от меня. Я уже заявил в полицию.

– Я знаю, – усмехнулась девушка, – я за тобой наблюдаю…

– А вот это уже незаконная слежка. Это серьезнее, чем порча имущества. Подожди, сейчас я погуглю, сколько лет за это дадут…

– Не трудись. Ад не в юрисдикции мирской полиции.

– Все шутишь, да?

– Не шучу. Хочешь, я напомню тебе, как ты задолжал Дьяволу душу? Ты уже забыл, наверное.

– Ну ладно, расскажи, развлеки меня…

Лилит хихикнула.

– Помнишь свои студенческие годы? – спросила она.

– Ха! Еще бы! Разве это можно забыть?

– Да, я видела, какие были у тебя веселые времена. Попойки, гулянки. А вот учился ты не очень усердно. Но умудрился получить красный диплом. Потом устроился менеджером в престижную компанию, быстро взошел по карьерной лестнице. Кто, думаешь, тебе помог?

– Дерьмо! – выругался парень, – так ты за мной уже восемь лет следишь? Ну ты точно долбанутая…

– Семь лет и десять месяцев, если быть точным. Но не суть важно. Помнишь, как на первом курсе тебя чуть не отчислили за неуспеваемость? Помнишь, как ты боялся, что пойдешь в армию? И как ты в сердцах воскликнул: «Эй, Дьявол, если ты существуешь, сделай так, чтобы все было хорошо?»

Вадим вспомнил. Он снова, как наяву, пережил тот злополучный день, когда увидел себя в списке кандидатов на отчисление. Вспомнил, как рыдал в кабинете у декана, вымаливая второй шанс. Но тот был непреклонен. Вспомнил, как побежал в церковь и поставил свечку. Но чуда не случилось. Собственно, Рыжиков и не верил в чудо. Он всегда был атеистом, и поставить свечку только из-за отчаяния. А потом, заняв у приятеля денег, он напился в дешевом кабаке, а потом шел по улице и орал:

– Эй, Дьявол! Сделай, чтобы меня не отчислили. И чтобы у меня был красный диплом и много денег!

На следующий день в институте случился пожар. Сгорели какие-то важные документы, из-за которых приказ об отчислении так и не напечатали. Вадим тогда, как угорелый, бегал по преподавателям и сдавал «хвосты». А те почему-то просто ставили ему оценки автоматом, даже толком не проверяя его знания. А потом началась целая полоса