Одиннадцатая заповедь [Андрей Львович Астахов] (fb2) читать постранично, страница - 97

драгоценный рюкзак с ноутбуком, подтянувшись, влез сам и распластался на полу. Ярик был уже рядом, отбросил пулемет, схватился рукой за порожек. Совместными усилиями я и человек в летном шлеме втянули его в салон. Земля немедленно начала уходить вниз с бешеной скоростью: дверь захлопнулась, и я отчетливо услышал стук пуль по обшивке — монолитовцы напоследок все же пристрелялись, но броня вертолета оказалась прочной.

Припять быстро удалялась от нас, за иллюминатором промелькнули крошечные серые фигурки, бегущие к памятнику в тщетной надежде помешать нам, заросшая деревьями полоса набережной, серые, покрытые рябью воды реки, крыша кинотеатра "Прометей" с суетящимися снайперами. Потом я увидел нависшее над кронами деревьев колесо обозрения, знакомое мне по фотографиям Припяти. И еще я хотел увидеть школу номер 1, но не увидел. Вертолет набрал скорость и поднимался к облакам, оставляя за собой мертвый город, Зону и Деда, который…

Нет, не моя это вина, не моя! Я сорвал с головы шлем и респиратор, сжал челюсти и взвыл белугой, чувствуя, что мое сердце сейчас разорвется от боли и горечи. Проклятый рюкзак с ноутбуком лежал у моих ног, но никакой радости я не чувствовал, только злобу и отчаяние. все эти чертовы секреты не стоят человеческой жизни, тем паче жизни такого, как Дед. Мне было плевать, что на меня смотрят, плевать на все. Только одно имело значение — Дед там, один, раненый, а мы…

Я вернусь, дед. Я обязательно вернусь и найду тебя. Живого, мертвого неважно. Хотя бы для того, чтобы отдать тебе последние почести. Чтобы ты упокоился с миром…

Эпилог

Он сидел в той же позе, что и при нашей первой встрече, с опущенным капюшоном и расслабленной правой рукой на коленях, тускло освещенный призрачным зеленым светом "Студня".

— Доволен, что унес ноги? — спросил он.

Я молчал. Мне совершенно нечего было ему сказать. Больше того, я не понимал, к чему вообще этот новый разговор. Мы ведь уже общались и все решили. Зачем повторяться?

— Ты невежлив, — сказал Сталкер, прочитав мои мысли. — Я ведь по-доброму спрашиваю.

— Ты сказал, что мы все погибнем.

— Так решила Зона. Но она может менять свои решения.

— Информация теперь на Большой Земле.

— Это неважно. При здравом размышлении даже мне понятно, что человечество еще не доросло до понимания тайн Зоны. Все только начинается.

— Что с Дедом? — не выдержал я.

— С Дедом? Он вернулся в Зону. Он всегда этого хотел. Он такая же часть Зоны, как я, как эта комната, как выбросы, аномалии, мутанты, артефакты. Как ты, Пиндос. Ведь ты родился в Припяти, и Зона всегда будет помнить об этом, уж поверь.

— Он мертв?

— Он стал сталкером. Одним из многих и в то же время необыкновенным, непохожим на остальных. Легендой, о которой будут с замиранием в голосе говорить новички у костров. Собственно, он всегда был легендой, с того самого дня как предпринял свой первый поход к центру Зоны. Если бы не он… — Сталкер взял бутылку, наполнил стакан. — Выпьешь за его здоровье? Или за его светлую память?

— Нет.

— Дело хозяйское. А я выпью, — Сталкер поднял стакан, выпил залпом. — Знаешь, ты ведь тоже мог стать легендой, но не захотел. Но не все потеряно. Зона ждет тебя. И я жду, для последнего разговора.

— Я никогда не вернусь в Зону.

— Вернешься. Ты болен Зоной, ты подышал ее воздухом, Андрей Аркадьевич. Тебе будет скучно на Большой Земле. Так скучно, что ты даже можешь запить от тоски. Много, много ночей подряд тебе будут сниться Кордон, Армейские склады, Янтарь, Радар, лаборатория Х-4 и Припять. И еще, ты ведь хочешь встретиться с Платовым снова?

— Встретиться? А разве это возможно?

— Во вселенной нет ничего невозможного. А уж тем более в Зоне.

— Нет, ты прямо скажи — он жив?

— Он умирал и воскресал столько раз, что не упомнишь. Все, кто его хоронил, забывали простую вещь — легенда не может умереть. Помни об этом.

— Постой, Платов это…

— Всего лишь имя. — Сталкер усмехнулся. — Я хочу поздравить тебя, сталкер. ты прошел испытание. Может быть, поэтому Зона выпустила тебя. На время, но выпустила. Теперь все будет зависеть только от тебя.

— Что именно?

— Захочешь ли ты стать легендой, как он. Выбор за тобой…

— Андрей! Эй, слышишь меня?

Я открыл глаза и увидел над собой бледное в свете ламп под потолком салона лицо капитана Зайцева. Он все еще оставался в экзоскелете, левая рука была подвешена на аккуратной перевязи из белоснежного бинта.

— Ка…капитан?

— Выспался? — Ярик слегка улыбнулся. — Все, через полчаса будем на месте. Вертолет уже над Россией.

— Сморило меня, — виновато сказал я. — Который час?

— Без пяти три.

— Прошло больше четырех часов, — я почувствовал невыразимое облегчение. — Все кончилось. Аминь!

— Эй, мужики! — крикнул военный в шлеме, выглянув из кабины. — Держитесь крепче, сейчас будет трясти.

— Ненавижу летать в этой кофемолке, — признался Ярик. — Потом неделю