Идиот и дура [Жанна Половцева] (fb2) читать постранично, страница - 3
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (11) »
— Ну, и что мне с тобой делать? — Добрый человек. — Да не добрый я. — Злой? — И не злой. Просто некогда мне с тобой возиться. Вот уехал из-за тебя, знаешь, что мне сейчас будет? — Убьют? — Почти. — Маму всегда убивали. — Вот, видишь — знаешь! У тебя хоть документы какие-нибудь есть? — Есть. Я прятала. На, — паспорт был завёрнут в газету и сложен в полиэтиленовый мешочек. — Виктория Николаевна Булаева. Понятно. А почему «Веточка»? — Мамочка так звала: Веточка — тоненькая, гнётся на ветру. Кто захочет, обломит. Жалко… Обратно не прирастёт. Дерево умрёт, Веточка умрёт. Что с дуры взять. И ты не хочешь. — Хватит прибедняться. Поехали. — Куда? — К Лёле твоей. Если она жива ещё. — Тоже умерла? — Вполне возможно. Слушай, давай ты поживёшь немного в той больнице, в другой, а я закончу работу, узнаю всё о Лёле и тебя отвезу к ней. Она ж тебя любит! — Не буду в другой жить, не буду! — заорала Веточка, запрыгала по машине, как бешеная кошка — салон после неё придётся чистить. — Сидеть! — приказал. Истерика не прекратилась. — Всё! Всё! Не будешь! Уймись! Она остановилась на полу и вдруг уснула. То ли из сил выбилась, то ли прикидывается. Голова пухла. По трассе — три часа туда, три обратно. Если повезёт, за пять можно обернуться. Ещё неизвестно, что там. Держала ли мать связь с этой Лёлей, или всё наобум. И нужна ли эта ненормальная этой Лёле? Тоже неизвестно. Тогда одна дорога ей — в психушку. Позвонить надо. Что будет! — Лёвчик, ты там скажи БОСу, что кроме меня тётку хоронить некому. А завтра я, как штык, с утра буду. — Какую тётку? Ты где? Ты с ума сошёл? — Почти. Сойдёшь тут. Он знает про тётку — ты скажи ему. Пока. Ну, поехали! Город пересекли спокойно. Веточка продолжала лежать на полу, а, когда светофоры прекратились, осторожно вползла в кресло и молча, не шевелясь, стала рассматривать придорожные пейзажи. Вдруг она ожила и забила руками в стекло. — Остановись! Остановись! — Что ещё? — Остановились. — Лес! Мне надо в лес. — Зачем тебе в лес? — Надо, — Веточка кокетливо потупила глаза. — А, ну иди. — Евгений смотрел, как она мечется по редкому лесу, ища скрытное местечко, и думал: нажать сейчас на газ, развернуть машину и уехать; всё равно кто-нибудь подберёт, сдаст в полицию, а те — куда надо, и кончились его мучения с этой девицей. Совесть, может, и погрызёт, но хуже остаться без работы. И что у него сегодня день такой неудачный! — Жека! Жека! Иди скорее сюда! Скорее! Скорее! — Что тебе надо от меня? Штанишки подтянуть? — Нет-нет! Иди скорее! — она бегала на четвереньках, нарезая круги вокруг какого-то цветка, — Смотри! — Что смотреть? Веточка схватила его за руку и потянула вниз (пропал костюм). — Видишь? — И что? — У неё маленький хоботок, вон он, и она им собирает нектар. Она так кушает. Видишь? — Не вижу. — Ну, как же не видишь, вон он. Хоботок. Ма-а-ленький такой, вот такусенький. Видишь? — Вижу. — Врёшь ты всё, не видишь. — Поехали, мне некогда. — Ой, ягодки! Какие ягодки! Их можно кушать, я знаю, они не ядовитые, это другие ядовитые. На, поешь, она принялась пихать Евгению в рот землянику. — Отстань ты от меня! — Я хочу ягоды, я хочу ягоды, я хочу ягоды… — Ё… бэ-тэ, — выругался Евгений, — навязалась ты на меня. — Я быстро! — заползала по поляне. Жека откинулся на спину, уже не заботясь о костюме, и сквозь ветки деревьев стал рассматривать далёкое небо. Дремлющая память оживилась знакомым в детстве ощущениям. Если немного полежать, не двигаясь, раскинув руки, то начнёт казаться, что ты летишь, летишь, летишь; и никаких забот, только голубое небо вокруг, спокойное, бездонное. — Мама говорила, что в небе живут Ангелы, — тихо сказала Веточка, — у них белые крылышки и розовые дудочки, они веселятся и играют. У каждого ангела есть свой человек, которого он бережёт. И если человек делает плохо, ангел грустит. А ведь от грусти можно умереть. Мамин ангел умер. И больше некому стало её беречь. Они помолчали. Веточка пристроилась рядом, уткнулась Жеке в бок. От неё приятно пахло земляникой. — От чего умерла мама? — Она дёрнула плечом и не ответила. Было тихо и уютно. Даже шум, проносящихся машин, немыслимо как вписывался в эту тишину. — Мама пила. Когда папа ушёл. Потом стало нечем
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (11) »
Последние комментарии
6 часов 20 минут назад
12 часов 43 минут назад
12 часов 51 минут назад
13 часов 19 минут назад
13 часов 23 минут назад
13 часов 23 минут назад