Граничный Орден. Стрела или Молот [Н.В. Сторбаш] (fb2) читать постранично, страница - 3

засов и тут же отпрыгнул назад.

— Толкай дверь! И стой на месте!

— Да понял я!

Дверь открылась не сразу, видно, ослабевшему чужаку не хватало сил. Но он справился, и Карницкий увидел паренька в перепачканной одежде, белобрысого, совсем юного, ему едва ли исполнилось четырнадцать. Он держал перед собой какую-то дощечку или плоскую коробочку.

— О, блин, я думал, уже сдохну тут. Вот, смотри, я тебя щелкнул! Специально выключенным держал телефон, чтоб не сел. Видишь? Тут ты… А чего ты на меня наставил? Не, я без оружия.

Совсем не страшно щелкнул арбалет. Болт пробил мальчишке грудь, того отбросило назад Карницкий бросился к двери, снова захлопнул ее на засов.

— Поджигай, — кивнул Аверий. — Дождя не было, загорится быстро.

Младший вытащил из сумки дорогие спички, поспешно запалил одну, положил к дому, но та погасла. Он запалил вторую, стараясь не думать о том, что сейчас случилось, о перепуганном взгляде мальчишки, который не ждал смерти, о его нелепых и во многом непонятных словах. Вторая тоже погасла. Аверий поморщился: каждая спичка стоила немалых денег.

— Да не торопись. Не уйдет уже. Сначала хворост собери, а уж потом суй его к жарнику.

— Разумеется, я сейчас…

Карницкий быстро набрал сухих веток, запалил третью спичку, поджег хворост и подоткнул его к стенам дома. Огонь сначала неуверенно лизал толстые рассохшиеся бревна, потом распробовал их на вкус и впился покрепче. За потрескиванием Карницкому чудились стоны и мольбы мальчишки, но ведь он уже мертв. Наверняка, мертв. Ведь не мог же он выжить после арбалетного болта?

Его первый попаданец. Совсем не страшный, не хитроумный и не обладающий какими-либо силами. Просто мальчик, случайно залетевший в чужой для него мир.

Нет, Карницкий учил «Классификацию попаданцев», знал, что бывают и такие, которые переходят в своем теле, без оружия, без навыков, без подготовки. Знал, что они, чаще всего, безвредны и беспомощны, этому повезло хотя бы, что понимал местную речь, а ведь бывают и безъязыкие. Но как бы то ни было, любого попаданца надо убить. Так гласит закон.

Ведь попаданцы неминуемо приносят с собой смерть.

* * *

Аверий стоял возле полыхающего жарника, пока не обвалилась крыша, кивнул своим мыслям, вскинул мешок обратно на спину и пошел к деревне. Карницкий поспешил за ним, то и дело оглядываясь на огонь.

Старик, видать, деревенский грамотей, ждал их у окраины, переминаясь с ноги на ногу.

— Так как? Чужак, да? Спалили? Будет ли лихоманка или обойдется? У меня полдеревни разбежалось. Кто в лес, кто к родне подался. Некоторые бабки и вовсе омылись да в новое обрядились, чтоб, значит, схоронили их.

Марчук оглянулся на Карницкого, сказал:

— Что стоишь без дела? Отписку пиши.

Карницкий огляделся, высмотрел щербатую колоду, на которой дрова рубили, кое-как приладился на нее задом, вытащил бумагу, переносную чернильницу и замер, думая, как бы изложить всё увиденное. А перед его глазами не железное перо и не желтоватый лист, а счастливые глаза мальчишки, едва ли успевшего понять, что никто его на волю и не выпустит.

В питомнике не раз говорили, что попаданцы могут выглядеть как угодно. Извне приходят не только грозные мужи с оружием или без него, но и ветхие старушки, красивые девицы, мальцы, едва научившиеся ходить, легкомысленные юнцы, мудрые старцы. А еще в питомнике предупреждали, что многие из попаданцев неотличимы от местных жителей, и на первых заданиях каждый из выпускников испытает стыд, вину, страх, что ошибся и убил не того.

— Потому вас приставят к опытному орденцу, чтоб вы не натворили глупостей.

Карницкий, как и его сокружники, тогда вознегодовал. С какой стати он должен жалеть попаданцев? Почти все в питомнике так или иначе пострадали из-за них, многие потеряли близких, некоторые и вовсе остались сиротами. У него самого хотя бы отец был.

А сейчас юноша не знал, смог бы он выстрелить в того мальчишку. Ведь из его слов получалось, будто он не хотел никуда попадать, так случайно вышло.

— Карницкий! Адриан! — окрик Марчука привел младшего в чувство.

Тот склонился над бумагой: «74 год от Шестимирного собора. Месяц цветень, 35 день. Пришел зов из деревни Костовка, что в сорока верстах от города Старополье, мол, появился из болот чужак в диковинной одежде…».

А Аверий тем временем строжил старика.

— Почему у поезда никто не встречал? Сам же говоришь, что пересказывали вам уклад! Да и в доме твоем он должен храниться. Грамоту же знаешь?

— Знаю, как не знать, — оправдывался тот. — Да мы не ждали скоро. Вешко же не воротился пока! Пока туды, потом обратно, так ден шесть бы прошло.

— Вешко твой пусть сам на телеге трюхает. По укладу в пять дней мы должны прибыть. Любому дурню ясно, что мы на поезде приедем. А с едой что? Чуть не подох чужак-то! Даже воду свежую не налили.

— Ну откуда ж у нас столько еды, чтоб кажый дён менять! Цветень же месяц, не урожайник. Да и не было здесь никогда чужаков. Я и на жарник едва уговорил людей.

—