Прекраснейший текст! Не текст, а горький мёд. Лучшее, из того, что написал Михаил Евграфович. Литературный язык - чистое наслаждение. Жемчужина отечественной словесности. А прочесть эту книгу, нужно уже поживши. Будучи никак не моложе тридцати.
Школьникам эту книгу не "прожить". Не прочувствовать, как красива родная речь в этом романе.
Интереснейшая история в замечательном переводе. Можжевельник. Мрачный северный город, где всегда зябко и сыро. Маррон Шед, жалкий никудышный человек. Тварь дрожащая, что право имеет. Но... ему сочувствуешь и сопереживаешь его рефлексиям. Замечательный текст!
Первые два романа "Чёрной гвардии" - это жемчужины тёмной фэнтези. И лучше Шведова никто историю Каркуна не перевёл. А последующий "Чёрный отряд" - третья книга и т. д., в других переводах - просто ремесловщина без грана таланта. Оригинальный текст автора реально изуродовали поденщики. Сюжет тащит, но читать не очень. Лишь первые две читаются замечательно.
пижон. В сером клетчатом костюме, в ослепительно белой рубашке, при узком черном галстуке и даже со сверкающей заколкой в нем. Лицо у него было такое, правильное и взрослое, на какое девчонки смотрят… ну так вот смотрят, когда все сразу, как тупые дуры, становятся. Это называется «с обожанием».
Кит лежал и смотрел, то ли открыв рот, то ли не открыв — он не запомнил как.
Пижонский пацан тоже смотрел на Кита, но как будто увидел его перед собой не сразу, а когда увидел, страшно удивился.
— Надо же, получился, наконец! — сказал он, этот пижон.
Кит успел обидеться в глубине души: получалось, что это получился он, Кит.
А стильный, прямо-таки аристократический такой пацан повернулся в сторону и стал звать громко так — если бы не орал папанин граммофон, родители Кита наверняка бы услышали и удивились, почему из комнаты сына доносится чужой голос.
— Лизон, Лизон! У тебя всегда терпения не хватает. Смотри!
И тут стало происходить самое страшное. Рядом с этим пижонским парнем взмахнула в воздухе человеческая рука в коричневой перчатке с длинным широким раструбом… представляете, одна, без тела! А потом в одно мгновение к руке образовалось всё остальное. Всем остальным была… да, да, девчонка! Похоже, ровесница, Кита, а ростом на голову ниже первого призрака. Она была во всем кожаном, в такой явно дорогой и моднющей коричневой коже, в свитерке с высокой горловиной, а главное, на голове у нее был старинный, но по виду совсем новый лётный шлем с большими пилотскими очками на лбу.
Девчонка выглядела очень занятой — будто ее только что отвлекли от очень важного дела и решили показать какую-то нестоящую ерунду. Она посмотрела на Кита так же строго, как недавно маманя, заглянувшая в дверь… но, в отличие от мамани, вошла к Киту не через нормальную дверь, а через стену, и к тому же чего-то вдруг сильно смутилась… и даже, не сказав ни слова, снова исчезла, отступив назад, прямо в стену.
Но только успел Кит моргнуть, как девчонка-призрак появилась вновь. Она свела свои черные острые бровки, которые сразу запомнил и которых сразу забоялся Кит, и, словно отмахиваясь от него, Кита, хмыкнула:
— Это что, вот этот самый троглодит?!
— Элиз, он же, если и не видит нас, то может прекрасно слышать, — укорил моднющую девчонку аристократический парень. — Мы же слышим с тобой «Последний рейс» редкого баритона Барвинского из его дома… Значит, и он может слышать нас. И потом ты всегда спешишь с выводами, ты даже не присмотрелась.
Как же, не видел Кит этих наглых пришельцев! Видел еще как! Вот бы еще чем-нибудь запулить в них тяжелым, подумалось ему… Да все тело онемело, как чужое стало… Страх он и есть страх, даже если в мыслях ты еще смелый…
Девчонка чуть наклонилась вперед и сделала такое движение, будто собралась пойти прямо по кровати и разглядеть Кита поближе и сверху, как неизвестное, но злостное насекомое.
Кит дернулся, накинул на себя одеяло — и тут только похолодел до мозга костей. Он же вот так, в одних трусах, лежал перед не понятно как и откуда взявшимися в его комнате пришельцами! Перед этой явно злющей и ехидной, хоть и смазливой девчонкой! Хоть и призраком каким-то, которого в его комнате никак быть не может!
— Лизон, осторожней! Ты же сотрешь картинку раньше времени! — с тревогой предупредил аристократический пижон.
Киту стало еще страшнее… хотя, наверно, не страшнее, а — не по себее… Хотя так не говорят, но вернее не скажешь. Настоящего страха он вроде не чувствовал, не сознавал, как часто случается, когда люди сталкиваются с аномальными явлениями.
Девчонка, тем временем, пробормотала в ответ что-то не по-русски — похоже, по-французски — и развела руками. Юный аристократ посмотрел на нее и очень по-взрослому сокрушенно покачал головой. А потом повернулся к Киту и, вздохнув, сказал:
— Всё, кончается.
Вот тут Киту стало по-настоящему страшно — и он потянул одеяло на подбородок.
Уже потом, позже… полежав немного, он понял, чтО же кончалось — это за стеной кончалась песня про «последний рейс». Романс этот фигов…
Как только старая пластинка затихла, так вдруг сразу все призраки исчезли, разлетающиеся звездочки потухли — и в комнате снова стало совершенно темно и жутко тихо.
Но у Кита в глазах так и стояли очертания призраков. Нужно было моргнуть раз, другой, чтобы осталась совсем черная стена… а на ней — сейчас совсем не видный в темноте, большой постер — черный портрет Чужого почти в натуральную величину. Ну да, у одних ребят висят портреты любимых певцов или артистов, хоккеистов или супергероев, а у Кита был страшный Чужой из старого фильма… Ну, нравился ему этот монстр, бодрил. Они с Китом оба маялись одиночеством и написанной на их лицах бесчувственностью, в которой папа иногда упрекал сына… Он, Кит, и сам порой тяготился этой бесчувственностью, которая так не нравилась девчонкам, особенно Ленке Пономарёвой, которая… нет, о ней потом! Но ничего с собой поделать не мог. Они, девчонки, его даже одно время
Последние комментарии
23 часов 48 минут назад
1 день 10 часов назад
1 день 22 часов назад
2 дней 5 часов назад
2 дней 6 часов назад
2 дней 8 часов назад