Мистерия, именуемая Жизнь [Марина Никандровна Алексеева] (fb2) читать постранично, страница - 3

вроде нет. Только я сказал бы, "со странностями". Вроде как заговаривается.

Толкового солдата Эмиля насторожила оборванная на полуслове реплика рыцаря о г-не Фуке, его странная клятва и испанское выражение "лехос дэ аки" — "далеко отсюда".

— Как это — заговаривается?

— Сейчас не припомню в точности, монсеньор.

— Но он сказал хоть, кто его послал?

— Да, монсеньор.

— Кто же?

— Атос.

Арамис вздрогнул, а Портос подпрыгнул на месте.

— Не может быть! — воскликнул Арамис.

— Как так? — пробормотал Портос, — Что за чудеса в решете? С какой радости Атосу вздумалось посылать к нам рыцаря Мальтийского Ордена? С чего это он вдруг?

— Все это очень странно, — нахмурился Арамис.

— Шпион, наверняка, шпион! — прорычал Портос и сделал страшные глаза, — Да я этого ряженого рыцаря как муху прихлопну! И, негодяй, именем Атоса смеет прикрываться!

— Не горячитесь, милый Портос. Выясним все до конца. Наш друг Эмиль еще хочет что-то сказать. Говорите, сын мой…

— Он сказал, что вы его пропустите, когда услышите все за одного, один за всех.

Мушкетеры переглянулись.

— И поклялся, что так будет… святым… Жаком (так молодой Эмиль изменил на французский лад патрона Испании Святого Иакова Компостельского)… и Сидом!

— Святым Жаком? — переспросил Портос.

— Может, это Жак де Моле, Магистр Тамплиеров? — предположил смышленый Эмиль, — А Сид, это из пьесы господина Корнеля. Я в Нанте видел. Там еще про Химену.

— Да, там еще про Химену, — улыбнулся Арамис, — А словесный портрет этого вестника вы можете набросать?

— Извольте. Лет двадцать. Волосы темные, усики. Не знаю, что еще сказать. Насчет внешности — парень как парень. Я сказал бы — красивый, стройный. Девушки таких любят. Весь из себя. Особых примет нет — в смысле шрамы там какие или еще чего.

— А если это Бражелон? — предположил Портос, — По описанию похож.

— В плаще Мальтийского Ордена? — усомнился Арамис.

— Гм! Д'Артаньян тоже ведь приезжал к нам, переодетый каким-то бродягой. Может, Атос узнал что-то очень важное и хочет сообщить нам?

— Исключено, — сказал Арамис, — Он Рауля от себя не отпустит.

— И я того же мнения, но, может быть, что-то произошло и больше послать некого.

— Атос, насколько я его знаю, скорее, послал бы Гримо, чем Рауля.

— Гримо стареет, — вздохнул Портос.

— Тогда того юношу, что был с нами в Англии, Блезуа, что ли?

— А помните Ла-Рошель, Арамис? Может, тайна такого рода, что ее нельзя доверить слугам.

— Со времен Ла-Рошели отношение Атоса к своим верным слугам весьма изменилось в лучшую сторону.

— Да что гадать, пойдем и посмотрим, так это или нет.

— Рауля мы бы сразу узнали.

— Сверху, да с такого расстояния, да еще и переодетого? Вот наш Эмиль говорит о красивом молодом человеке с темными волосами — сходится. Блезуа блондин, между прочим. Вот что «заговаривается» — не сходится. Рауль никогда не заговаривался.

— Это-то как раз и возможно, — вздохнул Арамис, — Влюбленные мальчишки только и делают, что заговариваются. И потом, эта странная клятва — "святой Жак" и «Сид»… Помнится, наш юный друг интересовался историей тамплиеров, и господин Корнель, создатель «Сида» — один из его любимых авторов.

— Так вы тоже думаете, что это все-таки Рауль? Вы правы — кто же еще. Но тогда… Вот что, Эмиль… Ты иди… подожди внизу. Я сейчас, — решительно сказал Портос.

Эмиль подчинился. Когда солдат вышел, Портос сказал Арамису:

— Друг мой, спустимся к воротам и спровадим его отсюда!

— Почему? — спросил Арамис.

— Я не хотел говорить при Эмиле. Но меня не покидает ощущение… как бы сказать… грозы, беды, катастрофы. Мы со дня на день ждем армаду Самозванца и готовимся отразить нашествие, ведь так?

— Мы отразим любое нашествие! — уверенно сказал Арамис.

— Вы говорите, что Самозванец очень силен. Вы постоянно проверяете запасы боеприпасов и продовольствия. Вы готовитесь к страшной войне, к бойне, можно сказать. И надо сказать Раулю следующее: " Малыш, мы очень рады тебя видеть, но вот Бог, а вот порог. Садись на первую же посудину, и чтобы через четверть часа твоего духу не было на нашем острове!" Идемте же, Арамис!

— Идите один, Портос, — сказал Арамис, отводя глаза, — Я побуду здесь. Но не вздумайте проболтаться о "кровавой бойне". Тогда Рауль — если это все-таки Рауль — обязательно останется. Этот мальчик вечно ввязывается во всякие заварушки.

— А что сказать? Научите! — попросил Портос, — Я собьюсь, я скажу что-нибудь не то.

— Все не так уж страшно, как вам кажется, — заговорил Арамис голосом проповедника, — Мы отразим удар, если наш враг осмелится его нанести.

— Но Рауль знает о Самозванце.

— От вас?!

— Да. Я же пытался объяснить, что речь шла о подобных событиях… Там, в липовой аллее, в Бражелоне. Когда вы отозвали Атоса в сторону и о чем-то секретничали.

— Черт возьми! Это плохо! Это очень плохо! Кто вас тянул за язык, Портос!

— Что с вами, Арамис? Вы