Ночные диалоги [Дима Юшков] (fb2) читать постранично, страница - 3

таким, а для других не искаженным, если таковым не наблюдают… либо же, что существует какая-то система, которая постоянно наблюдает за всем без искажений. Это бы ответило и на второй вопрос.

— То есть бог?

— Необязательно… А вот третий вопрос, признаюсь, сбивает меня с толку. Для меня вероятней, что бытие произошло раньше наблюдателя, но тогда это предположение расходится со всем мной ранее сказанным…

— Расходится, да. Но только лишь если бытие само по себе не является наблюдателем. А возможно и логику здесь использовать бессмысленно, потому как живём мы в мире, в котором, по одному богу известной причине, существует нечто, а не ничто. Поэтому, возможно и что сам вопрос: «существую ли я?» — бессмысленен. Человеческий разум не был создан в те давние времена, когда никакого бытия еще не существовало, может быть поэтому он и не приспособлен ответить на то, почему же есть нечто, а не ничто? Ведь сколько бы мы не ломали головы, сколько бы не спрашивали себя, никогда мы не найдем логичной причины тому, что это нечто существует! Но подумай вот о чем: если пойти в обратном направлении… допустим, что ничего не существует. Не выходит ли из этого, что и причины не существовать чему-то, тоже нет?

А ведь правда. Для меня существование бытия раньше было обыденностью… Я и не задавался вопросом, что эта обыденность уж слишком расходится с здравым смыслом. Тем не менее, то, что существует нечто — разве это не неоспоримо? Разве это не то единственное, что взаправду существует? Разве это не то, с чем я взаимодействую каждое мгновение своего бытия? Да, скорее всего, оспоримо, как и существование чисел… А ведь это все такие очевидные мысли, почему же я раньше об этом не думал, почему считал бытие — данностью? Еще несколько минут я об этом думал… Дедушка, казалось, все понимал — дал мне времени на мои размышления. Долго он ждал моего взгляда, дождавшись, заговорил:

— Садись-ка ты за стол. Да, вот так вот. Я тебе вот что скажу: есть множество вопросов, на которые мы, возможно, никогда и не сможем ответить, сколько бы мы не пытали свой ум, поверь мне. Но разве эта беседа, это исследование двух, да даже не философов, просто людей, разве не было это увлекательно? Разве теперь твой ум не спокоен, разве теперь бытие не перестало давить на тебя и мешать тебе сомкнуть глаз? Уверен, что теперь тебе стало лучше. Полезно порой каждому из нас так беседовать: с другом или с самим собой, вот… а мы же попьем чаю, поговорим еще, и сон так намного легче придет.

Я сел, вслушался в, поставленный дедушкой, закипавший чайник, в бивший в окно ветер, в гудевший холодильник, в тиканье часов, в шум проезжавших машин. Тик-так… И так спокойно на душе стало: все раздражение, вся жара и духота, все лишние мысли — все ушло. Ушло куда-то на задний план, ушло и осталось там, в глубине… возможно понадобится еще. Да какая, впрочем, разница? Я вдохнул аромат еще не окрепшего чая, зевнул.

— Да, дедушка, поговорим.

Мы ещё долго разговаривали, пока, наконец, не наступил рассвет.