Кукла в бидоне [Зиновий Юрьевич Юрьев] (fb2) читать постранично, страница - 43

— Удивительный вы человек, — искренне сказал Голубев. — Ведь знаю, кто вы и что вы, а все же чувствую к вам какую-то симпатию. Если уж и иметь дело с преступником, то с таким, как вы.

— Спасибо, — сказал Польских. — Вы меня просто вдохновили…

— На что? — усмехнулся Голубев.

— Это уже не так важно…

— И еще один вопрос, уже чисто психологический. Вы ведь были дружны с Вяхиревым?

— Да.

— И все же решили сыграть с ним такую довольно несмешную шутку?

Польских виновато развел руками:

— Знаете такой анекдот? У Марьи корова сдохла. Кажется, что мне? А все-таки приятно. И знаете, когда Марья к тому же еще и друг, бывает приятнее вдвойне. А тут еще и принцип материальной заинтересованности.

— Да вы же психолог!

— Психолог тот, кто не попадается. Разрешите и мне вопросик задать?

— Прошу.

— Сколько я могу получить?

— Суд объявит, Павел Антонович.

●

— Нун гут, загте дер бауэр, — сказал Голубев. — Сережа, открой сейф и порви вторую мою расписку.

— С какой это стати?

— Потому что кировобадское «Динамо» уже давно не может не расстаться с высшей лигой. У меня в кармане десятка. Магазины еще открыты. Луна сейчас во второй четверти. Барометрическое давление в норме. По-моему, есть все основания слегка морально опуститься и распить причитающуюся бутылочку.

— Ты говоришь, барометрическое давление в норме? — с интересом спросил Шубин.

— Звонил в Академию наук.

— Прекрасно. Тогда и принципиальных возражений нет. Сейчас я позвоню Вере. — Он набрал номер. — Верочка, ты не волнуйся, но у меня очень неприятные новости… Понимаешь, Борис случайно у себя в столе бутылку коньяка…

— Идиот, — послышалось одно слово в трубке, а за ним короткие гудки.

— Не женись, Борька, — театрально всхлипнул Шубин. — У женщин, понимаешь, мало развито чувство юмора. А впрочем, может быть, это и хорошо. Иначе им трудно было бы принимать нас всерьез. В какой магазин пойдем?

— На Столешников. Там всегда…

— Ну просто следопыт ты у меня. Кожаный Чулок и Дерсу Узала! — восхищенно сказал Шубин и подмигнул товарищу.

— Нун гут, Сережа, пошли.

1968