Ивашов [Анатолий Георгиевич Алексин] (fb2) читать постранично, страница - 16
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
Ивашов уже вернулся домой. — Только что объявили о победе. О нашей полной победе! — сообщила мне в коридоре нарядная мама. Ивашов сидел возле стола, накрытого богато, как в мирное время. Впрочем, время и стало мирным... Но я не до конца, не вполне осознала это. Окна еще были перечеркнуты пожелтевшими полосками, как знаками умножения. — Объявлено. Победили... Будет салют. Вот таким образом! — сказал Ивашов, стараясь быть только праздничным, точно и он слышал мамины слова: «Сегодня не надо об этом...» — Внизу женщина... с родимым пятном сказала, что мы вернулись из эвакуации, — зачем-то сообщила я Ивашову. — Знаете, с первого этажа? — Она живет в полуподвале, — поправил меня Ивашов. — Ее нельзя осуждать: сын и муж погибли на фронте. Маша, Ляля и ее мама смотрели на меня со стены. — Но мы победили! — продолжал Ивашов. — А раз так, я с этого часа... с этой минуты называю вас... тебя, Тамара, своей женой! Выпьем и за это, когда грянет салют. Вот таким образом. Он поднялся и снова сел. Ожидая салюта, налил себе и нам с мамой. «Все ее главные надежды сбылись!» — подумала я. Вдруг за окном, за знаками умножения, оглушив нас взрывом, огромные деревья раскинули свои разноцветные ветви: красные, оранжевые, зеленые... — Салют! — крикнула мама. — Сколько мы ждали его. Погаси свет... Я погасила и стала считать залпы. Комната то озарялась, то погружалась во тьму. То озарялась, то погружалась... Мама торжественно провозгласила: — Выпьем за нашу победу стоя! Мы с нею встали, подняли рюмки. — Ваня! — обратилась она к Ивашову. Он продолжал сидеть. Грянул последний залп. Ивашов не поднялся. — Иван Прокофьевич... — еле слышно сказала я. Мама подошла к нему в тишине, которая особенно ощущалась после салюта. Взяла его руку. Стала судорожно искать пульс. И не находила. Стала искать на другой руке... Я онемело поднялась и включила свет. Черные струи текли по маминому лицу, будто снова гарь надрывавшейся ТЭЦ перемешалась с дождем. Мама всю жизнь готовилась к этому дню и покрасила ресницы. Ей хотелось... ей очень хотелось быть в этот вечер красивой... — Он всегда носил с собой нитроглицерин, — без всякой надежды в голосе прошептала мама. Мы стали нервно, беспорядочно шарить по многочисленным карманам френча, отглаженного, словно вчера сшитого. Нашли листок, вырванный из тетрадки...
Последние комментарии
1 день 1 час назад
1 день 5 часов назад
1 день 7 часов назад
1 день 9 часов назад
1 день 15 часов назад
1 день 15 часов назад