Очередной безграмотный технологически автор, у которого капитан милиции в XI веке ухитряется воспроизвести револьвер, казнозарядное ружье, патрон, и даже нарезную артиллерию...
Трусливая Европа, которая воевать не умеет etc etc...
Вобщем, стандартный набор российского патриота :)
Интересно другое... Всегда читерство основано на использовании технологий, в свое время разработанных именно этой самой жуткой Европой. Это не смущает? :)
До прочтения данного произведения я относился скептически к подобным жанрам, особенно 18+. Но я был действительно приятно удивлён и две недели не мог оторваться от чтения. Наконец дочитав, решил написать отзыв. Чем больше думаю об этом, тем труднее выбрать точную оценку. Книга мне безумно понравилась, и я без угрызения совести могу сказать, что обязательно её перечитаю в будущем. Однако некоторые моменты испортили общее
подробнее ...
впечатление.
Первые две книги, даже третья, развивались хорошо и не спеша, держа интригу. Но потом что-то случилось: автор как будто пытался закончить как можно скорее, игнорируя многие моменты, что привело к множеству вопросов и недопониманий. Как Аксель выжил? Почему отступил Хондар и что с ним теперь? Как обстоят дела в Империи после победы, ведь один из главных членов Тайной Стражи оказался предателем? Что мешало Сикху сразу избавиться от Акселя, как только тот лишился части души? Что двигало Августом, что такого произошло между им и владыкой Грехов? Второстепенных вопросов у меня ещё больше. Несмотря на крутой сюжет и мир, многое написано словно на скорую руку и слишком скомкано.
Например, в Эльфийском лесу явно были недовольны браком, и однажды даже было покушение на ГГ. Почему попытки не продолжались, ведь Аксель действительно приносил много проблем эльфам, особенно после смерти их бога? Или встреча в нижнем мире с богом демонов, который сказал, что их встреча не последняя. Но в конце Аксель становится смертным и лишается своей силы, и они уже точно не встретятся. Почему были выкинуты Лилиш и Шальда? Если первую убили, то вторая жила в поместье и была действительно полезной, но что с ней по итогу случилось, не ясно.
Короче говоря, слишком много недосказанностей. Многие интересные арки начались, но такое чувство, что автору становилось лень их продолжать до логического конца. Самый яркий пример — бизнес Акселя в лице корабельной верфи. Он встретился в темнице с отцом одного из своих гвардейцев, поговорили о контракте, и на этом всё закончилось. А дальше что?
Теперь к другим вещам, которые подпортили впечатление. Эмоции всех девушек, боевые заклинания, эротика — почему всё это одинаковое? Каждая девушка "прикусывает губу", "мурлыкает". Эти слова повторяются слишком часто. Заклинания тоже разочаровали, они не менялись и застыли на уровне первого года обучения в академии. Аксель ничего не умеет, кроме воздушных стен и чёрных сфер. А про бедняжку Тирру вообще молчу: всё, что она могла — это создавать огненные шары. Где разнообразие? С эротикой всё точно так же. Местами она была в тему и действительно добавляла шарма, но иногда хотелось пропустить эти сцены, потому что они вставлялись в неподходящие моменты и были абсолютно одинаковыми.
Почему Акселя почти всегда окружают только девушки? И большая часть его гвардии — тоже девушки. Спасибо, что хоть Корал был, но его арка тоже не до конца раскрыта. Можно было бы много чего увлекательного с ним сделать, ведь он получился интересным персонажем.
Я мог бы написать ещё много чего, но боюсь, что отзыв выйдет слишком длинным. Единственное, что хочется добавить в конце, это про суккубу Тирру. В начале она была просто прелесть, умная, сильная, ценная единица в отряде. Но под конец она стала беспомощной обузой и вызывала раздражение, ведя себя как ребёнок. В начале за ней такого не наблюдалось, что обидно, ведь как персонаж она мне больше всех нравилась.
В общем, автору есть куда расти и стремиться. Потенциал хороший, и надеюсь, что когда-то будет продолжение этой увлекательной истории, которое расставит все точки над "и".
попросили помощи Лаверна. Линн вспомнила, как Лаверн взял ее с собой на это дело в качестве девочки на побегушках, предоставив тем самым один шанс из тысячи подняться вверх по служебной лестнице. Это была счастливая возможность понаблюдать с самого близкого расстояния за работой блестящего сыщика и научиться его следственным методам.
Проработав неделю с Лаверном, она утвердилась во мнении, что он не кто иной, как обманщик, отчаянно ленивый человек, который не проявляет никакого интереса к попыткам своих подчиненных арестовать изверга, голыми руками душившего малолетних школьников. В то время как специальная бригада сотрудников полиции круглые сутки работала над тем, чтобы не допустить дальнейших злодеяний неизвестного преступника, Лаверн с отрешенным видом сидел, незряче уставясь в пространство. А когда бывшего сексуального маньяка все-таки поймали неподалеку от начальной школы в Болтоне и привели на допрос, великий сыщик проявил себя во всем великолепии — он отказался допрашивать подозреваемого.
— Поговорите с ним сами, — произнес он незабываемую фразу. — Я пойду пропущу пивка в пабе.
Линн Сэвидж настолько оскорбил этот поступок, исполненный демонстративного пренебрежения к делу, что она тут же написала служебный рапорт-жалобу Не виллу Вуду, главному констеблю северного Йоркшира. Впрочем, она впоследствии не раз получала повод благодарить судьбу за то, что это письмо так и не было отправлено.
Тридцать шесть часов спустя, в полночь, свободная от несения службы Линн Сэвидж отправилась вместе с Лаверном на церковный двор. Пропавшую девочку обнаружили там целой и невредимой на руках Альберта Бомфорда, плотника средних лет из Литл-Ливера, предместья Болтона. У Линн Сэвидж больше никогда не возникало поводов истолковывать приступы угрюмого бездействия своего начальника как апатию. После этого она стала считать Лаверна гением интуиции и бессовестно потакала ему во всем. Он же, в свою очередь, никогда не относился к Линн свысока и не ждал, что она станет раболепно приносить ему кофе. Именно поэтому их служебные отношения оказались счастливее большинства брачных союзов.
— Фотографии не того размера, — посетовал Лаверн. — Они должны быть того же размера, что фотокарточки для паспорта, чтобы их было удобнее носить с собой. Кроме того, нам их потребуется несколько десятков. Сходи, пожалуйста, в лабораторию и распорядись.
— Уже сходила.
Лаверн состроил гримасу. Извечная предусмотрительность Линн не переставала оскорблять его.
— Тут выяснилось кое-что любопытное по поводу магнитофонной пленки, — продолжила Сэвидж. — Я говорю о записи, которую сделал сосед Анджали, — записи тех странных звуков, которые доносились из ее комнаты.
— Ты имеешь в виду вещественное доказательство "А"?
— Я имею в виду единственное вещественное доказательство, которым мы в настоящий момент располагаем.
— И что с этой пленкой такого особенного?
— В лаборатории провели экспертизу. Это не настоящие звуки.
Лаверн, вставлявший в это время слайды в диапроектор и меланхолично рассматривающий их, с тревогой посмотрел на нее:
— Что же с ними такого, инспектор?
— Ну, обычный звук движется по своеобразной дуге. Звук нарастает, достигает своего пика, а затем угасает.
— Знаю, — раздраженно прервал ее Лаверн. — Я сам когда-то играл на трубе.
— Понимаешь, звуки на этой пленке резко начинаются и обрываются, как будто они искусственного происхождения.
— И что же ты хочешь этим сказать, Линн?
— Я хочу сказать, что ужасно устала. Что я больше времени провожу в обществе трупов, чем своих собственных детей. И что это расследование вообще не имеет никакого смысла.
— До недавних пор это тебя устраивало, — пожал плечами Лаверн.
* * *
В шесть часов вечера Лаверн и Сэвидж вошли в комнату «убойного» отдела, где их коллега собрались на второе за сегодняшний день совещание. На одной из стен висела грифельная доска, где записывали известные следствию факты преступления. За исключением дат совершенных убийств доска была пуста.
Лаверн очень любил устраивать просмотры слайдов и поэтому договорился, чтобы на время нынешнего следствия в кабинете установили диапроектор и демонстрационный экран. Известие об исчезновении юного Тайрмена значительно подняло дух сыщиков, и, пока Лаверн вставлял в диапроектор слайды, его подчиненные рассаживались по местам, оживленно переговариваясь.
Лаверн любил руководить, как правило, небольшой следственной бригадой, поэтому, кроме них с Линн и двух констеблей, отвечавших за внесение в особые карточки всей информации, относящейся к расследуемому делу, сыщиков было всего шесть.
Вещественными доказательствами ведал Тони Лоулесс. В свои тридцать два года он выглядел на сорок. Тони был прирожденным полицейским, честным и преданным делу. Лаверн знал также, что он один из тех немногих сыщиков, которые никогда не обсуждают своих коллег за глаза.
Последние комментарии
10 часов 19 минут назад
13 часов 7 минут назад
1 день 23 часов назад
2 дней 8 часов назад
2 дней 13 часов назад
2 дней 15 часов назад