Языческая свобода [Михаэль Будион] (fb2) читать постранично, страница - 3

подъем науки, рост экономики, повышение благосостояния и т. п. Откроем газету или сайт в интернете с объявлениями о знакомствах и обнаружим что практически всегда женщины желают познакомиться с высокими мужчинами, с ростом выше среднего (и почти всегда с доходом выше среднего). Это еще более удивительно потому, что рост никак не связан с сексуальной потенцией и женщины это, понятное дело, знают, если не из личного опыта, так из рассказов подруг. Одновременно, почти каждая женщина видит в мужчине нечто такое, чего он сам в себе не видит и никогда не увидит. Более того, высоких, в конечном счете, всем не хватает, данное предпочтение вытесняется и необеспеченные высокими женщины, связывают себя с «низкими» индивидами, но изначальное желание исключительно показательно. Ведь женщины не умеют по-настоящему врать и «высокий» их выбор не дань моде, а продиктован глубинным устойчивым сознательным желанием.

В противоположность, слово «низкий» или производные от него (низменный, ничтожный), всегда обозначают нечто предельно неприличное. «Ничтожество», «низость», "низменный инстинкт", "пасть ниц", — вот набор определений для характеристик отрицательных субъектов, их поступков и естественных состояний. Казалось бы, здесь мы имеем дело только с геометрией: что-то выше, а что-то ниже. Ан, нет! Ассоциация "низкий — плохой", равно как и "высокий — хороший" имеет свою вполне конкретную историю появления т. к. ни одно представление не возникает у человека просто так. Мы свободны в мышлении, как бы ни кривлялись детерминисты и психоаналитики-фрейдисты, но не свободны в впечатлениях.

Сколь громкий треск не раздавался бы в средствах массовой информации о прогрессе той или иной базовой науки, никогда не стоит упускать из виду непреложный факт: мы не знаем историю начала этой науки. Мы не знаем когда и как начались физика и химия, потому что не имеем ни малейшего представления о возникновении материи. Мы не знаем откуда начать отсчет биологии, ибо до сих пор никто не может воспроизвести живой организм из тех или иных органических составляющих. У нас есть только набор стройных гипотез имеющих больше аргументов «против», нежели «за». И весьма показательно что мы не можем вычислить момент начала истории, т. е. момент где биология (та ее часть что изучает животный мир) перешла в историю, а именно — в описание сознательной и интеллектуальной деятельности человека. Вот биологи рассказывают про эволюцию, вот они доходят до приматов, затем описывают как некоторые виды становятся частично прямоходящими, затем приводят кучу фотографий где обезьяна уже не обезьяна, но еще не человек, затем наступает пауза и… и вот уже историки сообщают о первых цивилизациях, которые составляли люди полностью аналогичные современным. Тут же подаются их мифологические системы, базирующиеся на предельно низкой посылке, — дескать "страх невежественных людей перед силами природы заставлял их наделять сверхъестественными функциями те или иные ее проявления". Вы, кстати, не обратили внимания, что до подобной «гениальной» гипотезы додумался человек XX века — продукт 1900-летнего господства христианства? Ни греки, ни германцы, ни славяне, ни индийские или иранские арии, никогда не делали базисом своих исторических систем (непонятно почему именуемых "мифологией"), страх. Найдите в исторических трудах написанных древними, указания на то что их предки были невежественными и примитивными. Примитивными люди стали позже, а запредельной примитивности достигли когда формировалась та мораль, побочные дети которой сейчас позволяют себе разглагольствовать на столь сложные темы, не имея никаких реальных аргументов, кроме застарелого геморроя заработанного за годы «обучения» и "бурной научной деятельности" в "престижных научных учреждениях", а также злобы на всех и вся, накопленную и сублимированную в процессе карабканья по иерархической лестнице. Никто и никогда раньше не выстраивал подобных «гипотез», да и появились слова обозначающие угнетенные состояния довольно поздно, поэтому и не похожи в различных индоевропейских языках. По своему уродству сама мысль про страх аналогична не менее убогой экономической теории возникновения классов, сводящей все к имущественному расслоению вследствие различного качества земельных угодий. И показательно, что подобный бред прижился в умах, а его кажущаяся современному обывателю логичность не показывает ничего кроме широкомасштабной деградации мышления подобного обывателя, которому нравится слышать только то, что соответствует его бессознательным чаяниям, главное из которых — стремление подчиниться любому, кто первым заявит свои реальные претензии и подкрепить их тем, что данному бессознательному индивиду будет казаться силой.

Эволюцию никогда не двигал, не двигает и не будет двигать страх. В животном мире выживает либо тот кто сильнее физически, либо тот кто умеет хорошо приспособиться к среде обитания. Ни то, ни другое, не имеет ничего общего