Хроники инквизиции [Этсетера] (fb2) читать постранично, страница - 5

маре.

В воздухе замерцал силуэт светловолосой невысокой женщины. Его жену звали Эликой. Не знаю, как призраки это делают. Но они иногда умудряются запихнуть в чужую башку множество нужных или ненужных знаний. И судя по выражению ее полупрозрачного лица, будь у нее под рукой скалка, муженьку бы досталось. Вдовец, избежавший гибели в пожаре, вообще оказался на редкость везучим человеком. Он умудрился не вызвать свою любимую жену в виде гуля.

– Отпусти меня, – прошептали бледные губы.

Я послушно разжала пальцы. Амулет грохнулся на пол, поток силы, подпитывающий его, оборвался, и мара наконец исчезла.

Я поплотнее запахнула куртку. На улице было явно теплее, чем сейчас в комнате. Леший его знает, что там за гранью. Если судить по ощущениям, жуткий холод. Относительно живые свидетели, вампиры, уже однажды умиравшие, не могут сказать ничего. А призраки слишком чужие для нас, чтобы внятно ответить. Зомбяки же просто ходячие тела без души. Про упырей, правда, говорят то же самое, поэтому им и не известно, что там за гранью. А мне узнавать что-то не хочется. Не тороплюсь по крайне мере.

В принципе, уже все было понятно. Такие амулеты на дороге не валяются, но на всякий случай я обошла деревню и поспрашивала еще.

Его жену звали Эликой. Вряд ли они были так уж дружны или особо любили друг друга. Вызывают от отчаяния или одиночества, и совсем уж редко от невыносимой любви. Нетрудно было представить, как все было. Эти истории все одинаковы.

Пожалуй, они по-своему были очень счастливы, обыденное, самое простое, но такое уютное семейное счастье уже было у них в кармане и им не надо было за ним бежать, сбивать руки в кровь, отрывая его из-под завалов, или не спать ночами, ожидая, что оно наконец придет. Их счастье не было чем-то из ряда вон выходящим, но тем не менее оно было. Теплый ровный огонек, на который еще не раз обернешься в темные времена. Потом его жены не стало. Еще год Алей ходил по дому потерянной тенью, часто обрывал себя на полуслове, когда хотел сказать: «Элика», а потом долго прислушивался к звукам, стоящей мертвой тишине вокруг, а вдруг случится чудо, и она отзовется. Через год ему надоело натыкаться на пустые углы, надоело пытаться заполнять напряженную тишину за обедом. Ему снова нужно было то спокойствие, когда телега семейной жизни едет себе по дороге безо всяких усилий с его стороны. Он жил бирюком, одиночкой на краю деревни, с другими особо не общался, и думаю, решил, что все сойдет ему с рук. Вечное присутствие в доме призрака заметить было некому.

Не знаю, нанимал ли он кого-то или справился сам… призыв выполнить несложно. Если помнишь умершего человека, если знал его так давно, что он въелся за эти годы в твою плоть и твою кровь. Гораздо сложнее найти подходящий камень, в который можно заточить призванную душу.

Судя по свежему плетению силы, призвал недавно, может пару десятков дней назад. Возможно, в спешке уезжая, он просто немудрено оставил его дома. И камень загорелся. Его раскалило желание исчезнуть, спрятаться, вплавиться навеки в землю, расколоть жаром магическую темницу. Не вышло. Такие амулеты вообще проще уничтожать тем, кто их создал. Вещь, знающая тепло твоих рук, легче подчинится твоим желаниям, даже если это желание уничтожения. Я тебя породил, я тебя и уничтожу – вечный круговорот у магов.

Как я узнала, погорелец временно поселился в сарае на окраине деревни. Внутри была покосившаяся кровать, кое-как сбитая лавка и стол. Больше ничего. Дерюга, голые стены. Наглядная иллюстрация к что посеешь, то и пожнешь.

А вдовец к тому, что случилось, явно приложил свою руку. И неважно, что толкнуло его на это – благие намерения или злые. Отчаянная тоска по жене или немудреная боязнь одиночества. Глупая уверенность в своей правоте, что она должна разделить с ним его жизнь до конца, пока и он не отправится за грань? Леший знает. В таких делах вообще главное результат.

Поднял зомби, скучая по любимому дедушке? Наслал мор, пытаясь прекратить засуху? Нахамил ведьме, защищая добро и справедливость? Один черт. Ничем хорошим не закончится.

Когда я вошла, вдовец уставился на меня каким-то полудиким взглядом. До конца будет отпираться, поняла я.

– Что-то узнали, госпожа инквизиторша? – спросил он.

– Да. В том, что сгорел ваш дом, виноват амулет, который привязывает призрак вашей жены к этому миру. Мары довольно мстительные существа, вам стоит разорвать связь, пока не поздно.

Вдовец очень умело изобразил возмущение.

– Что…? Да как ты… я пожалуюсь на тебя в Инквизицию за ложь! Ты врешь все! Шарлатанка!

Некоторые уважают упертых. Целеустремленных, в смысле, готовых идти до конца, не отступающих. Я тоже. Только пока с ними не встречаюсь. После этого я их ненавижу. У меня нет дара убеждения. Мне проще кого-то убить, чем переспорить.

– Я ни в чем вас не обвиняю. Ведь пока никто не пострадал. Кроме вас. Если вы откажетесь уничтожить амулет, я буду вынуждена уничтожить его сама, а вы понесете наказание. И не за свои