Властелины безмолвия [Ф Ришар-Бессьер] (fb2) читать постранично, страница - 2

смотрели на меня с явным интересом. А я в свою очередь внимательно разглядывал их.

Первым был профессор Энтони Грейсон, руководитель Психо-физиологического центра в Бостоне. Высокий, худой и лысый, с выпуклым, куполообразным черепом. Он пользовался широкой известностью. На его слегка крючковатом носу сидели очки в черепаховой оправе.

Рядом с ним Людвик Эймс, известный фармаколог.

Этот маленький нервный человечек постоянно хрустел своими тонкими пальцами. Лицо его было сильно загорелым, а маленькие, соломенного цвета глазки постоянно выражали настороженное внимание.

Что касается Фреда Линдсея и Герберта Дейтона, то это была парочка всемирно известных психиатров. Долгие годы они дружили с профессором Ватсоном и представляли из себя двух невозмутимых существ, которые, если и говорили, то самый необходимый минимум. Чем больше я смотрел на них, тем больше убеждался, что они напоминают больших говорящих кукол.

Эти четверо вот уже три дня бродили туда-сюда по коттеджу Ватсонов.

Здесь-то я их и нашел час назад, когда позвонил у калитки коттеджа, прибыв по личному приглашению профессора Грегори Ватсона.

Все это я объяснил им в нескольких словах.

Зовут меня Роберт Милланд, я американец и работаю в Центре электроники в Мельбурне уже многие годы, то есть с того времени, как ушел из компании «Дженерал моторс».

До этого я не был знаком с профессором Грегори Ватсоном, как никогда не видел ни Евы, ни Адама, и когда получил от него приглашение через Грехэма Вилея, то очень удивился.

Оказывается, я выбран из двухсот техников в помощники профессору Ватсону для работ в области электроники.

Больше я ничего не знал, если не считать, что мне было обещано ежемесячное королевское вознаграждение.

Несмотря на то что я стремился встретиться с профессором всей душой и очень спешил, я прибыл слишком поздно, чтобы влезть в это приключение.

По крайней мере, мне все это до сих пор казалось приключением, учитывая некоторые объяснения, которые мне успели дать эти ученые.

Оказывается, госпожа Ватсон в припадке безумия убила своего мужа и ее нашли несколько часов спустя в полуразгромленной лаборатории, потерявшую сознание и находящуюся в каком-то подобии летаргического сна, возникшего как защитная реакция на случившееся.

Разобраться во всем этом собирался Грейсон. Надо сказать, что этот человек вызывал во мне какое-то смутное беспокойство, хотя я и не мог понять, на чем оно основывается.

— Мы сделаем все, что нужно, — сказал он мне. — Вы нам скоро понадобитесь, Милланд, а для этого необходимо, чтобы вы все узнали об этом деле. Скажу сразу, что госпоже Ватсон не столь уж многое грозит. Полиция сочтет, что ее поступок связан с потерей рассудка. Наши сведения о супружеских отношениях Ватсонов свидетельствуют о том, что они были самыми нормальными, несмотря на разницу в возрасте. О самой Валери Ватсон у нас тоже достаточно сведений.

Грейсон раскрыл досье, бросил взгляд на какие-то закорючки и значки на листе, а потом заговорил тоном судебного исполнителя:

— Возраст: тридцать два года; коэффициент интеллекта: сто тридцать пять; пороков не имеет; степень немотивированных поступков: от слегка повышенной к нормальной; отмечается легкое нарастание ритма сердечных сокращений, функциональное, непостоянное; признаков шизофрении не имеет; постоянная половая связь только со своим…

Но он не стал заходить слишком далеко, закрыл досье и опустил голову.

— Впрочем, эти сведения предшествуют опытам, которые проводил на Валери профессор Ватсон. Так что в данный момент они большого интереса не представляют. Вы видели ее энцефалографическую запись и даже сами констатировали наличие некоторых фрейдистских комплексов, связанных с регрессивными реакциями ее нервной натуры. Профессор Ватсон зашел в опытах с Валери слишком далеко, это бесспорно. Проникая в ее мозг, он достиг самых его глубин, спровоцировав шок. Таким образом, ответственность за случившееся лежит на нем.

Грейсон замолчал, чтобы дать возможность Линдсею вынести заключение.

— Однако важно одно, и Ватсон сообщил нам это незадолго до гибели. Он сделал необычайно важное открытие, способное перевернуть все то, что уже было достигнуто в области изучения глубинной психологии. Наша единственная надежда — узнать некоторые подробности этого открытия — основывается на возможности найти средство снять патологическую защиту Валери от реального мира, вывести ее из состояния, из которого она сама выбраться не сможет, да и не желает выходить. Вот почему все мы здесь.

— Где же сейчас Валери Ватсон?

Людвик Эймс ткнул пальцем в потолок.

— Там, в экспериментальном блоке. Мы пытаемся использовать методики реанимации, по которым работал Ватсон, и пользуемся его же аппаратурой. Через несколько дней, если мы не добьемся успеха, придется принимать другие меры.

Я вздохнул, скрывая свое смущение, ибо в конце концов это вовсе не объясняло причин, по которым я