Рогулька [Всеволод Вячеславович Иванов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
Всеволод Иванов Рогулька
Всеволод Иванов Рогулька Рассказ
Лёнька с другими парнишками ходил на Мурачьи Озёра и вылавливал рогульки: водные орехи со скорлупкой, похожей на маленькие рога. Забрасывали в густо-синюю воду старые рогожи, ворошили ими неподвижную гладь. И вытаскивали обратно. Остроугольные чугунного цвета орехи цеплялись за рогожу, и ловцы собирали их тысячами. Было жарко. Пахло камышом, сочно блистали, точно лакированные, листья лопухов, и было приятно облегчать свою грудь радостным криком: — Пистери-и-и! И когда издали — с Косой Горы доносился к посёлку по Иртышу гулкий рёв парохода, Лёнька брал корзину с рогульками и бежал на пристань. Не столько занимала его торговля, сколь наблюдения над пробегающей мимо неизвестной жизнью. Выбегали на берег повара, весёлые матросы, господа в куцых пиджаках, как у поповского сына, и барыни с какими-то неестественными голосами. «Чимбары на выпуски носят, лешаки» — с завистью думал Лёнка. Сегодня пароход пришёл самый большой — «Андрей», белый, белый, как голова сахару, и столько же таящий в себе прелестей, как сахар. Два пистеря рогулек разобрали сразу, на донышке в одном немножко осталось. «На пароход пойду, — решил Лёнька, — вытурят, так пусть, а коли рогулек дать — может, и не вытурят». На нижней палубе он бывал уже не раз — изучил её достаточно. «На верх надо, сверху-то все на берег ушли». И Лёнька с пистерями в руках полез по железной лестнице вверх. Влез. В проходах никого не было. Лёньку с берега не видели — вылез он на борт, обращённый к Иртышу. — «Верно — никого нет, — проскользнуло у него в голове, — дураки с такого места в посёлок пошли». Лёнька уселся на скамейку, оглядел решётки, перила, пол. «Всё крашено, а у нас только ставни красят». Потом Лёнька повернулся и посмотрел в окно, у которого сидел: — Толсто. У нас в церкви таково нету. Заглянул в салон и удивился: — Вот, хаипы: столы-то каки? А зеркала! В салоне, у пианино, под цветами, сидела маленькая, бледная девочка, читавшая зелёную книжку. «Умная, — подумал Лёнька, — книжку читает, ни как те по берегу шляются. Пойду, може рогульки последние возьмёт». И, набравшись смелости, шагнул в коридор. С сильно бьющимся сердцем взялся он за стеклянную ручку двери: «Харю налупят али нет?» Бледная девочка оторвалась от книжки и с недоумением взглянула на веснушчатого белоголового мальчугана в синей дырявой рубашке, в коротких обмызганных штанишках с корзинками в руках. — Вам что? — спросила она. Лёнька почесал живот и, фыркнув, ответил: — А ничо. Так. — Кого же вам? — Никого. Рогулек, может, купишь? Девочка подошла ближе и заглянула в корзинку. — Какие нехорошие ягоды. — Сама ты ягода, — рассердился Лёнька, — не знаешь, так и молчи. Орехи, рогульки — а не ягоды. — Орехи-и… — протянула девочка, — у меня денег нет, мне мамочка не даёт. «Врёшь, поди», — подумал Лёнька, внимательно оглядывая её ещё раз. «Квёлая какая, будто репа мороженая». — А ты бы слямзила, — предложил он. — To-есть как? — Ну, попёрла, не понимаешь? — Ах, украсть? Нет, разве воровать можно! Грешно. — Маленьким воровать не грешно, — серьезно сообщил Лёнька, — у меня баушка так говорит. — Бабушка твоя ничего не понимает, она неучёная. Лёнька свистнул и уселся на стул. — Баушка знает, она зубы заговаривает, от лихоманки лечит… А ты «неучёная», брякнет тоже. А рогулек я так тебе дам, бери. — А как их брать? — Сейчас покажу. Лёнька взял со стола блестящий маленький ножичек и чугунное пресс-папье, наставил ножичек на орех и ударил. — На-а, трескай, — протянул он девочке извлечённое из рогульки беленькое ядрышко, — но, ладно? — Вкусно. — Баско? Ну я те ищо поколю, успевай в рот класть. Лёнька уселся на пол и стал усердно колоть рогульки. Девочка подумала немного и тоже села рядом с ним. Они мирно разговаривали: — Чо это? — мотнул головой Лёнька на пианино. — Пианино, музыка. — А кто играет? — Все. — Все. Ишь. И ты умеешь? — Умею. Лёнька с уважением поглядел на собеседницу. — Заливашь! Поиграй, айда. Девочка подбежала к пианино и взяла несколько аккордов. — Что? — Валынка! У нас молодяжник как заиграет на гармошках, даже в ушах пищит. У нас басче. А ты на гармошке не умешь? — На гармошке? Нет. — И гармошки нету? Чо таки вы за люди. Лёнька высморкался на пол и утёр унизанные ципками пальцы о портьеру. — У те мать-то богата? — спросил он у девочки. — Не знаю. — Ну! А коров много у вас? — Коров у нас нет. — Врешь, поди. А лошади есть? — Одна, папа на службу ездит. — Бедные, значит, — соболезнуя сказал Лёнька, — а пошто так живёте? А вы откуда? — Из города. — Ишь. Все из города. Ты чо рогульки-то не ешь? Девочка улыбнулась: — Я наелась, мне много мама запрещает есть. — Ничо, ешь, я и твоей маме поколю.- 1
- 2
Последние комментарии
8 часов 25 минут назад
9 часов 58 минут назад
13 часов 51 минут назад
13 часов 55 минут назад
19 часов 16 минут назад
2 дней 6 часов назад