Первый признак псевдонаучного бреда на физмат темы - отсутствие формул (или наличие тривиальных, на уровне школьной арифметики) - имеется :)
Отсутствие ссылок на чужие работы - тоже.
Да эти все формальные критерии и ни к чему, и так видно, что автор в физике остановился на уровне учебника 6-7 класса. Даже на советскую "Детскую энциклопедию" не тянет.
Чего их всех так тянет именно в физику? писали б что-то юридически-экономическое
подробнее ...
:)
Впрочем, глядя на то, что творят власть имущие, там слишком жесткая конкуренция бредологов...
От его ГГ и писанины блевать хочется. Сам ГГ себя считает себя ниже плинтуса. ГГ - инвалид со скверным характером, стонущим и обвиняющий всех по любому поводу, труслив, любит подхалимничать и бить в спину. Его подобрали, привели в стаб и практически был на содержании. При нападений тварей на стаб, стал убивать охранников и знахаря. Оправдывает свои действия запущенным видом других, при этом точно так же не следит за собой и спит на
подробнее ...
тряпках. Все кругом люди примитивные и недалёкие с быдлячами замашками по мнению автора и ГГ, хотя в зеркале можно увидеть ещё худшего типа, оправдывающего свои убийства. При этом идёт трёп, обливающих всех грязью, хотя сам ГГ по уши в говне и просто таким образом оправдывает своё ещё более гнусное поведение. ГГ уже не инвалид в тихушку тренируется и всё равно претворяет инвалидом, пресмыкается и делает подношение, что бы не выходить из стаба. Читать дальше просто противно.
Слог хороший, но действие ГГ на уровне детсада. ГГ -дурак дураком. Его квартиру ограбили, впустил явно преступников, сестру явно украли.
О преступниках явившихся под видом полиции не сообщает. Соглашается с полицией не писать заявление о пропаже сестры. Что есть запрет писать заявление ранее 3 дней? Мало ли, что кто-то не хочет работать, надо входить в их интерес? Есть прокуратура и т.д., что может заставить не желающих работать. Сестра не
подробнее ...
пришла домой и ГГ отправляется в общественную библиотеку, пялясь на баб. Если ГГ и думает, то головкой ниже пояса. Писатель с наслаждением описывает смену реакции на золотую карту аристо. Диалоги туповатые, на уровне ребёнка и аналогичным поведением. История драки в школе с кастетами и войнами не реально глупая. Обычно такие тупые деологи с полицией, когда один сознаётся в навете оканчивается реальным сроком. Когда в руки ГГ попали вымогатели с видео сестры, действия ГГ стали напоминать дешевый спектакль. Мне данный текст не понравился, сказочно глупый.
гений, — крикнула она. — Я приеду на неделе, обговорим детали. Расскажу подробно. Не вздумай сбежать!
Рамиро толкнул дверь и вышел в полутемный холл. Ковер под ногами, череда хрустальных люстр. Стертый мрамор ступеней.
Лето на приморской вилле, где никого, только сторож и садовник, работа в охотку прохладным утром, и — долгий день и вечер на пляже или в кафе на террасе, под соснами… Эх!
Креста до сих пор заставляет мужчин совершать безумства. Даже собственного племянника.
Вишни в цвету на площади с фонтаном. Рамирова машина — длинная, тяжелая "Фриза", похожая на баржу — дожидалась хозяина у кромки тротуара, рядом с театральной тумбой. Нагретая кожа сидений сбрызнута белым крапом лепестков. Крышу у "фризы" Рамиро отвинтил еще вчера, и теперь она украшала антресоли лиловым горбом.
В цветущих ветках орали воробьи. Проспект был пуст. Полдень.
Рамиро плюхнулся на горячее сиденье и, наконец, закурил.
— Господин Илен, угостите?
На ярком солнце Десире кажется еще более чужой и холодной. Словно призрак ушедшей зимы. Того и гляди развеется.
Девочка-химерка. Молодежи положено шуметь, шалить и радоваться жизни, а не изображать изможденных вурдалаков. Красивая же девчонка. Зачем нарисовала себе провалившиеся щеки и глазницы?
— Тебе нельзя курить. Ты же танцуешь.
— Пока можно. После двадцати брошу.
Рамиро усмехнулся. По мнению соплюшки, до двадцати — еще целая вечность. А после двадцати — старость, и придется беречь себя.
— Нет, — сказал Рамиро. — Не угощу. Твоя мать меня захомутала, и я буду мстить.
— Моя мать обвела вас вокруг пальца.
Девочка обошла машину, легко вскинула ногу в полосатом гетре и перешагнула дверцу. Опустилась на просторное пассажирское сиденье рядом с Рамиро — как бабочка, ей-богу.
— Она не договаривалась с госпожой Кариной. Пока. Ей нужна была козырная карта — ваше согласие. Теперь госпожа Карина стряхнет нафталин и возьмется ставить спектакль. Раз уж вы согласились, как же она вас бросит?
— Ах ты, дьявол! — Восхитился Рамиро. — Вот же интриганка! А ты зачем ее мне сдаешь?
Десире пожала плечами.
— Вы такой наивный. Вас легко обмануть. Театр — змеюшник, вы забыли?
— Забыл, — признался Рамиро.
Девочка бледно улыбнулась.
— Будьте осторожны. Когда даете обещания. — Она помолчала и добавила совсем тихо: — Холодный Господин все слышит.
Уставилась перед собой на дорогу, нахохлилась и замолчала. На тонкое запястье намотан шнурок, на шнурке — какая-то костяная штучка. То ли свисток, то ли брелок.
Рамиро метко попал окурком между прутьев канализационной решетки.
— Очнись. Тебя подвезти?
— Нет, у нас репетиция.
Взмах полосатой ноги — и девочка медленно бежит назад, плывет, не касаясь асфальта. Белесая, в черных пятнах, ночная бабочка. Между цветущих деревьев, к белым колоннам театра под золотой драконидской колесницей.
Мир наискосок перечеркнут радугой, неколебимо стоящей над фонтаном.
Рамиро пожал плечами и поехал в библиотеку.
Дня три всего, как пригрело солнце. Поздняя весна. Вернее, и весны-то нет никакой, сразу лето случилось. Редкие прохожие на бульварах ошалело глядели в небо и улыбались. Кто-то недоверчивый не расстался еще с зимним пальто, кто-то, в безмятежном восторге, вышел в белой маечке и сандалиях на босу ногу. Пахло пыльцой и новой, только-только появившейся пылью, горячим асфальтом и водой.
Рамиро свернул с бульвара на Четверговую площадь, проехал еще немного и остановился на углу Семилесной улицы, у здания Библиотеки Изящных Искусств, что напротив Института Истории и Архивов.
— Ого, повылезли как грибы, — сказал он сам себе, рассматривая темные фигуры, облепившие балюстраду историко-архивного и портик библиотеки. Под ало-золотым щитом "Представительство Плазма — Вран" на крыше соседнего особняка сидело человек десять — на самом краю, на корточках, в ужасно неудобных позах.
Вот они, химерки, братцы и сестрицы загадочной Десире. Зимой они толклись в кафе, в подземных переходах и в вестибюлях метро. А как потеплело — вылезли на улицу и забрались повыше. Чисто горгульи, сидят под солнцем, черные, белесые неподвижные.
Смотрят каменными глазами. Молчат. Осенью на этом самом месте химерок было в разы меньше. Поветрие какое-то повальное.
В библиотеке Рамиро восстановил давно просроченный читательский билет и вынес из сумрачных недр пачку книг, необходимых для новой работы. Сколько же читать!
С "Песнями сорокопута" он познакомился еще в студенчестве и некоторое время увлекался. По биографии Анарена Лавенга писал вступительное сочинение. Исторические хроники когда-то листал. Теперь все это придется заново загрузить в мозги.
Лара, чтоб тебя холера покусала! Надо срочно заканчивать роспись в особняке дорогого господина Дня, уйма нетворческой тяжелой работы, у чертовых студентов сессия, и их даже не пригонишь помогать. Все самому. Сейчас гениальный художник Рамиро Илен приедет домой, возьмет
Последние комментарии
5 часов 47 минут назад
13 часов 47 минут назад
1 день 4 часов назад
1 день 8 часов назад
1 день 8 часов назад
1 день 8 часов назад