Башня одиночества [Валерио Массимо Манфреди] (fb2) читать постранично, страница - 2

— Я ничего не слышал.

— А животные слышали, — сказал прорицатель. — Взгляни на них.

Лошади и впрямь проявляли странное беспокойство: рыли копытами землю, фыркали и грызли удила, позвякивая фаларами. Верблюды тоже крутили головами, капая на землю зеленоватой слюной и оглашая пространство отвратительными криками.

В глазах Авла Випина мелькнул ужас.

— Нужно возвращаться. В этом месте обитает демон.

Центурион расправил плечи.

— Цезарь отдал мне приказ, Випин, и я не могу ослушаться. Осталось уже немного, я уверен. Всего пять или шесть дней пути — и мы доберемся до земли черных цариц, земли сказочных сокровищ и огромных богатств. Я должен передать послание и обсудить с ними условия договора, а потом мы вернемся. Нас встретят с великими почестями. — Он помолчал. — Мы изнурены усталостью, нас мучит жара, этот засушливый климат — испытание и для животных тоже. Идем, продолжим наш путь.

Прорицатель стряхнул песок со своего белого плаща и снова сел на лошадь, но в его глазах таилась черная тень — тревожное предчувствие.

Они медленно ехали еще несколько часов. Географ-грек то и дело слезал со своего верблюда, втыкал в землю шест и измерял длину тени, наблюдал за положением солнца через диоптр, а потом делал пометки на листе папируса и географической карте.

Солнце зашло за унылый горизонт, и небо сразу начало темнеть. Воины собирались разбить лагерь и приготовить ужин, как вдруг поднялся ветер и в сумраке над пустыней блеснул далекий свет. Одно-единственное яркое пятно на всем пространстве, различимом взглядом.

Его заметил один из воинов и немедленно показал центуриону. Макр, внимательно изучив этот дрожащий огонь, похожий на звезду в глубине Вселенной, сделал знак проводникам и сказал прорицателю:

— Ступай и ты с нами, Випин, — вероятно, это огонь костра, и мы сумеем получить нужные сведения. Ты сам убедишься, что цель близка и твои страхи необоснованны.

Випин ничего не ответил, лишь пришпорил пятками коня и пустился галопом рядом с остальными тремя путешественниками.

Возможно, обманчивый закатный свет искажал расстояние, но огонь будто все отдалялся, хотя четверо всадников неслись по пустыне — земля здесь была плотной, и лишь легкую дымку песка встречный ветер поднимал под копытами лошадей.

Наконец они добрались до одинокого огня, и центурион вздохнул с облегчением, увидев, что это действительно костер, а вовсе не химера; однако, приблизившись, он пришел в недоумение и глубочайшее замешательство. У костра сидел одинокий человек, и рядом не было ни верхового животного, ни поклажи, ни воды, ни провизии. Казалось, его внезапно породила сама земля. На нем был плащ, лицо скрывал широкий капюшон. Он рисовал на песке какие-то знаки указательным пальцем, другой рукой опираясь на палку.

В тот самый миг как центурион коснулся ногой земли, человек перестал чертить на песке, поднял худую, как у скелета, руку и указал в ту сторону, откуда только что прибыли чужестранцы. Авл Випин опустил глаза на песок и вздрогнул, ясно различив перед собой изображение скорпиона.

Человек тем временем поднялся на ноги и, опираясь на свою изогнутую палку, молча пошел прочь. Изображение скорпиона осталось на земле, освещенное трепещущим, постепенно угасавшим пламенем.

Проводники с серыми от панического ужаса лицами вполголоса взволнованно переговаривались на танжерском диалекте. И тогда ветер усилился, окружая их плотным облаком пыли, словно непроницаемой стеной, за которой все было чисто в этот спокойный вечерний час.

Прорицатель пристально и тревожно посмотрел на центуриона:

— Теперь ты веришь?

Тот не ответил и бросился бежать за таинственным незнакомцем, который то пропадал, то снова появлялся из облака песка, поднятого перед ним ветром. Вдруг Макру показалось, что он разглядел его — темное пятно в эпицентре вихря.

Центурион протянул руку, чтобы схватить незнакомца за плечо, заглянуть в глаза и заставить заговорить на любом языке, но пальцы сжали лишь пустой плащ, висевший на палке, воткнутой в землю, оболочку, оставленную среди песка мистическим существом. Фульвий Макр в ужасе отшвырнул плащ, словно дотронулся до отвратительной твари, а свист ветра тем временем все больше походил на стоны боли. Центурион в смятении вернулся к своим товарищам. Он сел верхом на лошадь и, пришпорив ее, двинулся на запад, догоняя отряд, который вскоре показался впереди: люди стояли шеренгой на гребне бархана, четко вырисовываясь в сиянии красноватого света, и что-то разглядывали.

Макр спешился, поднялся на вершину холма, прошел сквозь ряды своих людей и понял, куда они смотрят. Перед ними высилось одинокое здание, нечто вроде цилиндрической башни с куполом. Стены таинственного строения были гладкими, словно из бронзы, — без изображений, орнамента и надписей, — только этот странный красноватый свет, пятнавший песок, словно кровь. У подножия башни виднелась арка, ведущая внутрь, где все тонуло во мраке.