Говорящая муха [Сергей Николаевич Белкин] (fb2) читать постранично

Белкин Сергей Николаевич Говорящая муха

"Читатель, не верь тому, что здесь написано!"

ЧАСТЬ I

Конец лета - начало осени в Москве часто бывает довольно холодным. В этом случае говорят: "засентябрило"... Нет, днем солнышко прогревает по-летнему, а вот ночью и утром бывает весьма зябко, если не надеть хотя бы легкую курточку. А с виду все еще выглядит празднично-зеленым - деревья и не собираются желтеть, хотя на тротуарах опавших листьев становится все больше и больше.

Год 2013 - как и все годы Змеи - выдался прохладным.

Они встретились в Гагаринском переулке.

Андрей, торопясь как обычно, прошмыгнул между киосками на Гоголевском бульваре, пробрался сквозь автомобили, стоящие в пробке, выскочил на тротуар, и помчался мимо солидного здания с огромной бронзовой головой льва, выпирающей прямо из стены на тротуар. Во рту, точнее, в пасти льва было большое кольцо.

Возле этого льва их пути и пересеклись. Сначала они прошли мимо друг друга, потом одновременно оглянулись:

-- Дима?

-- Андрей?

Они обнялись. Им обоим было по 35 лет, они когда-то жили в одном городе, и учились в одном классе. Андрей уехал из родных мест вместе с родителями еще школьником, а Дима окончил там школу, потом поступил в МГУ на юридический, потом женился и остался в Москве.

Вначале они общались довольно часто, потом все реже и реже.

Дима - Дмитрий Васильевич Волков - работал юристом в процветающем адвокатском бюро. Андрей стал специалистом по банковскими компьютерным технологиям и работал в одном из банков здесь же, в Гагаринском переулке. Последний раз они виделись не меньше года назад.

-- Андрей,- озабоченно сказал Дима, - Ты-то мне как раз и нужен! Как твои дела?

-- Нормально, брат. Покуда существуют деньги, они будут перемещаться по миру. Значит, кто-то должен их перемещать,- Андрей начал шутить в привычной манере, но, заметив выражение лица старого приятеля, изменил тон: - Что с тобой, старик? Ты какой-то уставший, хмурый и озабоченный. Что-то случилось?

-- Да нет, пока еще не случилось. - довольно сурово ответил Дмитрий, - Но, видать тебя сам Бог послал. Я сегодня собирался тебе позвонить. Дело в том, что я напал на одно очень важное... да нет - это не просто важное, это сенсационное дело. Короче, нам надо увидеться сегодня же, я тебе все покажу и расскажу. Хорошо? Это очень, очень серьезно.

-- Без вопросов, Димон. Где и когда? Желательно после шести-пятнадцати. У нас, брат, дисциплина.

-- Давай тогда в половине восьмого... нет, давай сделаем так, - Дмитрий перешел на серьезный деловой тон, - В семь часов встретимся в Макдональдсе на Арбате, слегка перекусим, я тебе там расскажу все в общих чертах, а потом - посмотрим. Идет?

-- Ну и вкусы у вас, батенька, - продолжал ёрничать Андрей, - Я в Макдональдсах не питаюсь. Я с них страдаю изжогой.

-- Да ладно тебе, - более миролюбиво ответил Дима, - Зато всегда предсказуемый результат. В конце концов, перейдем в другое место. Главное - встретиться. Уж в качестве ориентира и места встречи Макдональдс точно подойдет, да и тебе тут рядом. О-кей?

-- О-кей. Си ю лейта, сэр, - с легким поклоном ответил Андрей.

-- Ладно, до встречи, - сказал Дмитрий и, пожав руку, направился в сторону Гоголевского бульвара.

***

Весь день Андрей пробыл в банке, выполняя свою каждодневную работу, болтая с сослуживцами, обсуждая обычные, даже обыденные вещи: вчерашние телепрограммы, политику, чьи-то успехи, райскую жизнь за границей. В общем, как всегда. К концу дня он позвонил родителям и сказал, что задержится, может быть надолго, если придется идти в ЦБ. Хоть он и жил отдельно, мама любила звонить ему каждый вечер. Короче, наврал что-то достаточно правдоподобное, чтоб старики не волновались.

К семи он был уже в сверкающем хромированном зале "Макдональдса", стоящем на своем месте уже лет двадцать. Андрей помнил как тогда, в начале девяностых его только построили. Это было еще в новинку. Каждый открывшийся в Москве "Макдональдс" воспринимался как событие. Для него - подростка - радостное. Для его отца - нет. Он не понимал своего отца: и что он ворчит. Ведь так здорово, красиво, необычно. И все такое вкусное. А ему не просто не нравится - он даже запрещает сюда ходить.

Сейчас Андрей уже во всем разобрался и, если не целиком согласился с отцом, то уж целиком его понял.

Дима сидел за столиком на втором этаже, пил что-то через трубочку, вставленную в крышку большого пластикового стакана, и читал газету.

-- Ай эм вери глэд ту си ю эгейн, сэр, - игриво начал Андрей.

-- Садись, балаболка. Что пить будешь? - спросил Дима.

-- Ай префеа ти ту кофи, плиз, - продолжал выпендриваться Андрей.

-- Кончай дурака валять. Посиди здесь. Я пойду что-нибудь принесу. Так что тебе - кроме чая, естественно? - терпеливо повторил вопрос Дима.

-- Хрен с ним, давай их поганый Биг Мак, картошки, салат. Ну и пирожок со смородиновым вареньем, - улыбаясь ответил Андрей. И после короткой паузы добавил: - Два.

-- В балет тебя Андрюша при таких аппетитах даже я