«Тс-с-с» [Дэвид Брин] (fb2) читать постранично, страница - 2

Поначалу, когда доктор Ришке упомянула о нем, они, как ей показалось, просто не поняли, о чем она говорит. Когда же после многочисленных попыток некоторые из лентили догадались, о чем идет речь, их реакция поразила нашего психолога. Профессор Ришке сказала: «Меня ужасает, какие последствия это может иметь для несчастных лентили».

Как хорошо я помню выражение лица президента Триддена. На нем было написано сочувствие к несчастным. За прошедшие недели мы все успели полюбить лентили. Высокие, худощавые, с лицами, освещенными добротой, — разве такие существа способны причинить вред?

Они были почти всемогущи! Умения, для приобретения которых человеку требовалась вся жизнь, давались лентили за несколько дней. Их достижения — как всей расы целиком, так и отдельных индивидуумов — внушали благоговейный трепет.

Лентили высоко оценили искусства и научные открытия человечества, хотя и не в тех словах, которые употребили бы в такой ситуации люди; впрочем, мы прекрасно понимали, что для них это были всего лишь простенькие детские поделки. Ну и как мы должны были относиться к этим своим победам теперь?..

Чрезмерная человеческая гордыня едва не привела к уничтожению нашего возлюбленного мира. Даже к тому моменту, когда нам удалось построить два примитивных звездолета, Земля оставалась раздробленной, полной противоречий. Однако смирение оказалось совсем не таким горьким лекарством, как многие боялись. Если не считать нескольких скептических голосов, большинство людей хотели стать прилежными и благодарными учениками.

Так что нетрудно представить наше удивление! Как мог президент сказать такое? Как лентили — столь могущественные существа — могли иметь серьезный недостаток?

Однако авторитет президента Триддена, как и покойного профессора Ришке, был столь непререкаем, что мы не могли не поверить им. Мы наклонились вперед и слушали, стараясь не упустить ни единого слова.

«Профессор Ришке направила свое сообщение прямо мне, — продолжал президент Тридден. — И теперь я передаю его содержание вам. Потому что все человечество должно принять решение.

У лентили есть психический блок, нечто вроде странного комплекса неполноценности — а для нас это такая мелочь, что большинство людей и не задумывается о подобных вещах. Тут, несомненно, нет нашей вины. И все же мы можем страшно навредить нашим новым друзьям, если позволим им увидеть то, что они предпочли бы не замечать. Наш долг минимизировать урон, который мы можем нанести лентили.

Поэтому я хочу попросить вас принести великую жертву».

Президент умолк на мгновение и продолжил:

«В ближайшие недели, когда мы будем готовиться к приему наших гостей и будущих наставников, необходимо убрать все свидетельства о нашем Даре из литературы, языка, из самой жизни!

Используя свои полномочия, я уже отдал приказ различным государственным учреждениям. В эти минуты уничтожаются каталоги Банка Данных ООН и Библиотеки Конгресса.

Разрешите мне подчеркнуть: в действительности не погибнет ни одна книга! Просто на время длительного процесса создания новой системы каталогов следует исключить все упоминания об этом человеческом таланте.

Все вы, я надеюсь, сделаете то же самое — в городах, поселках и домах. Я, конечно же, не призываю вас покончить с нашим духовным наследием. Однако мы обязаны попытаться скрыть от лентили тот факт, что люди обладают Даром, которого лишены наши гости, чтобы, когда наши благодетели появятся на Земле, они были избавлены от ненужной боли».

О, эта печаль в его глазах! Я могу поведать вам о чувствах, которые многие из нас тогда испытали. Мы испугались. Но самым сильным чувством была гордость. Да, гордость за то, что мы, люди, способны проявить благородство и доброту, когда в этом возникает нужда. Мы слушали этого великого человека, и нас наполняла решимость последовать его примеру. Да, мы совершим этот замечательный поступок, совершим то, к чему он призывает. Мы принесем необходимую жертву и будем достойны звания гражданина галактики.

Но тут президент снова заговорил.

«Конечно, мы хорошо знаем человеческую натуру. Работа, которую предстоит проделать, чтобы нам разрешили присоединиться к Галактическому Содружеству Всеобщего Блага, включает в себя отказ от всякой секретности. Мы стали расой эксцентричных индивидуалистов, которые к тому же гордятся этим. Как же мы тогда скроем существование нашего Дара? Задача практически невыполнимая, даже если вы согласитесь со мной, и мы обнаружим и уничтожим любые упоминания о нашей особой способности.

Я не сомневаюсь, что найдутся люди, которые не захотят принести великую жертву. Те — уж не знаю, правы они или нет, — кто не поверит в то, что нашим благодетелям грозит опасность, что нам следует предпринимать какие-нибудь шаги, чтобы избавить лентили от ненужных страданий.

Естественно, несмотря на все наши усилия, сохранится большое количество записей моего выступления!

Однако надежда остается. Потому