Андрон Непутевый [Александр Сергеевич Неверов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (10) »
1
На Руси-то трава растет не по-старому, Цветут цветы не по-прежнему.Солнце мелким решетом пыль по избе сеет. Кот на подоконнике за ухом лапой чешет. Бабушка Матрена в переднем углу божию матерь просит со вздохами: — Пресвятая владычица, матушка, сохрани непутевого сына Андрона. Воевать пошел дурак — убьют. Кладет поклон земной в половичку, башмаки каблуками кверху торчат. Падает слеза незаметная — жертва скорбящего сердца. — Жалко дурака, — молодой. Вечер в окно заглядывает. Стоит на завалинке тихий, темную кисею распускает. Кот на подоконнике лицо умывает. Бабушка Матрена с угрозой к нему: — Ты кого манишь, несуразный? Брысь! Дверь — настежь, на пороге колокольчики заиграли. По глазам ударила рубашка красная. Шапка пальцем кверху, на шапке звезда пять концов. Бабушка — в угол от страху, ругает кота тихонько: — Наманил, нечистый! Снял шапку страшный человек, маленько на детище похож. — Здравствуй, мама! Голос-то, голос-то, как у Андрона. — Или не узнаешь? — Господи Сусе-Христе, Андронушка! Оплела Андронову шею руками, плачет, улыбается бабушка Матрена, ищет родинку на левой щеке. — Дай-ка, дай погляжу! Несуразный. Шагнет Андрей — по избе колокольчики. Направо — звон, налево — звон. С музыкой весь. — Чего это гремит у тебя? Али игрушку какую привез? — Шпоры, мам. — Ох, выдумщик, выдумщик! Деньги-то не бережешь!
Былина
2
Улицей Михаила, отец, торопится. То широко шагнет, то остановится. Слышал он про Андроновы колокольчики — робость берет. — Кабы признал отца-родителя! Нынче эдак. Наперед пускает шутку в дверь: — Фу, дери ее паром — оборина развязалась! Скоро, что ли, в сапоги обуют крестьянскую сословью? Бабушка Матрена молодицей к нему: — Андрон домой вернулся! — Хромой? — Тьфу тебе на язык! Не видит Михаила лица, увидал рубаху Андронову: очень уж красная. — Ну, давай поцелуемся с живым свиданием. — Здравствуй, тятя. — Здорово. На столе — револьвер Андронов в кожаном мешочке. — Это чего у тебя? — Огнестрельное оружие. — Бьет? — На пятнадцать саженей две доски вершковых. — Слышала, мать? Голос у бабушки девичий, тонкий. — Какой ты нехороший отец! Сейчас и допытываться. Самовар на радостях раскричался, бабушка и на него с упреком: — Ты, шайтан, к добру ли? Голос у тебя больно дикой. Андрон ей по-книжному: — Чудная ты, мама. Самовар — предмет неодушевленный. Михаила глазами на бабушку: "Поняла еси?" И бабушка глазами на Михаилу: "У-у, ты мне, дурак старый!"3
Полон стол гостей. Дядя Лизар, Клим с женой, Ерофей с женой, Ваньча с женой, Прохорова солдатка — маков цвет. Груди — бугры полевые, руки крупитчатые. Клим с Ерофеем на мужиков похожи: бороды длинные, волоса нерасчесанные. Ваньча — мальчишка: усы реденькие, бороденка — четыре волоса. И баба неказистая у него: живот под юбкой желудем выщелкнулся, на носу веснушки рассыпаны. Всю обсосал Ваньча от нечего делать. Ночи длинные, мастерства другого не знает. Бабушка Матрена в кубовую кофту из сундука нарядилась. Голову платочком беленьким повязала. Павой по избе расстилается. Рубашка на Михаиле пузырем дуется, ниже живота тесемочкой перетянута. Тоже фасон держит. Бороду гребешком продрал. Самовар — жеребенок стоялый, пар в одну ноздрю пускает, крышкой сердито постукивает. Чашки с блюдечками перебор ведут, гости шумно разговаривают. — Кушайте, пожалуйста. — С вашим приездом, Андрон Михайлыч! — В какех городах находились? — В разных. Двенадцать губернских проехал. — На Капказе не случалось? — Кавказ не нашей территории: грузины там с меньшевиками. Бабушка Матрена угощает по-свадебному: — Сахару-то, а вы берите сахару-то! Не терпится с радости, шепчет Ерофеевой на ухо: — Три фунта привез. Ерофеева — Климовой на ухо; — Три фунта. Чашки чайные постукивают, гости шумно разговаривают. — Андрон-братишка! Могешь ты меня узнать в крестьянской сословье? — Постой, Лексей Иваныч, у меня вопрос леригиозный. Скажем, бог, Андрон Михайлыч, есть или нет? — Обморачивание головы. Речи-то, речи какие! Бабушка Матрена цедит помимо чашки. Непонятно, а гожа. — Значит, одна прокламация? — Буквально. — Вам достоверно известно? — Предрассудок темной массы. Точка. За точкой — мрак. Лизар и голову набок. — Я с вами согласен, Андрон Михайлыч, ну, только сумнительно. Главное дело — леригия. — Ничего подобного. Ваньча кричит неуверенно: — А дожжик кто посылает? Баба — Ваньчу за рукав. — Стой, стой! Слушай, что другие говорят. Клим вразумительно: — Позвольте мне слово, Андрон Михайлыч. Лизар Самойлыч, погоди. Ерофей, ты слушаешь? Тут, Иван Лукьяныч, не в дожже главная сила.- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (10) »
Последние комментарии
11 часов 16 минут назад
17 часов 38 минут назад
17 часов 46 минут назад
18 часов 14 минут назад
18 часов 18 минут назад
18 часов 19 минут назад