Страницы из жизни знаменитости [Эдгар Аллан По] (fb2) читать постранично, страница - 2

принц Уэльский, пригласил меня на ужин.

Мы все знаменитости и recherches^[10].

Присутствовал новейший исследователь Платона. Он цитировал Порфирия^[11], Ямвлиха^[12], Плотина^[13], Прокла^[14], Гиерокла^[15], Максима Тирского^[16] и Сириана^[17].

Присутствовал сторонник самоусовершенствования. Он цитировал Гюрго^[18], Прайса^[19], Пристли^[20], Кондорсе, де Сталь^[21] и «Честолюбивого ученого, страдающего недугом».

Присутствовал сэр Позитив Парадокс Он отметил, что все дураки — философы, а все философы — дураки.

Присутствовал Эсгетикус Этикс. Он говорил об огне, единстве и атомах, о раздвоении и прибытии души^[22]; о родстве и расхождении; о примитивном разуме и гомеомерии^[23].

Присутствовал Теологос Теологи. Он говорил о Евсевии и Арии^[24]; о ереси и Никейском соборе^[25]; о пюзеизме^[26] и пресуществлении^[27]; о гомузии и гомуйозии^[28].

Присутствовал мосье Фрикассе из Роше де Канкаля. Он упомянул мюритон с красным языком; цветную капусту с соусом veloute; телятину a la St. Menehoult; маринад a la St. Florentin и апельсиновое желе en mosaiques^[29].

Присутствовал Бибулус О'Бражник. Он вспомнил латур и маркбруннен; муссо и шамбертен; рошбур и сен-жорж; обрион, леонвиль и медок; барак и преньяк; грав и сен-пере. Он качал головой при упоминании о клодвужо^[30] и мог с закрытыми глазами отличить херес от амонтильядо.

Присутствовал синьор Тинтонтинтино из Флоренции. Он трактовал о Чимабуэ, Арпино^[31], Карпаччо^[32] и Агостино^[33]; о мрачности Караваджо, о приятности Альбано^[34], о колорите Тициана, о женщинах Рубенса и об озорстве Яна Стеена^[35].

Присутствовал президент Бели-Бердского университета. Он держался того мнения, что луну во Фракии называли Бендидой^[36], в Египте — Бубастидой^[37], в Риме — Дианой, а в Греции — Артемидой.

Присутствовал паша из Стамбула. Он не мог не думать, что у ангелов обличье лошадей, петухов и быков, что у кого-то в шестой небесной сфере семьдесят тысяч голов, и что земля покоится на голубой корове, у которой неисчислимое множество зеленых рогов.

Присутствовал Дельфинус Полиглот. Он сообщил нам, куда девались не дошедшие до нас восемьдесят три трагедии Эсхила^[38]; пятьдесят четыре ораторских опыта Исея^[39]; триста девяносто одна речь Лисия^[40]; сто восемьдесят трактатов Феофраста^[41]; восьмая книга Аполлония^[42] о сечениях конуса; гимны и дифирамбы Пиндара^[43]; и тридцать пять трагедий Гомера Младшего^[44].

Присутствовал Майкл Мак-Минерал. Он осведомил нас о внутренних огнях и третичных образованиях; о веществах газообразных, жидких и твердых; о кварцах и мергелях; о сланце и турмалине; о гипсе и траппе; о тальке и кальции; о цинковой обманке и роговой обманке; о слюде и шифере; о цианите и лепидолите; о гематите и тремолите; об антимонии и халцедоне; о марганце и о чем вам угодно.

Присутствовал я. Я говорил о себе; о себе, о себе, о себе; о носологии, о моей брошюре и о себе. Я задрал мой нос, и я говорил о себе.

— Поразительно умен! — сказал принц.

— Великолепен! — сказали его гости; и на следующее утро ее светлость герцогиня Шут-Дери нанесла мне визит.

— Ты пойдешь к Элмаку^[45], красавчик? — спросила она, похлопывая меня под подбородком.

— Даю честное слово, — сказал я.

— Вместе с носом? — спросила она.

— Клянусь честью, — отвечал я.

— Так вот тебе, жизненочек, моя визитная карточка. Могу я сказать, что ты хочешь туда пойти?

— Всем сердцем, дорогая герцогиня.

— фи, нет! — но всем ли носом?

— Без остатка, любовь моя, — сказал я; после чего дернул носом раз-другой и очутился у Элмака.

Там была такая давка, что стояла невыносимая духота.

— Он идет! — сказал кто-то на лестнице.

— Он идет! — сказал кто-то выше.

— Он идет! — сказал кто-то еще выше.

— Он пришел! — воскликнула герцогиня. — Пришел, голубчик мой! — и крепко схватив меня за обе руки, троекратно поцеловала в нос. Это произвело немедленную сенсацию.

— Diavolo!^[46] — вскричал граф Козерогутти.

— Dios guarda!^[47] —