Кривые деревья [Эдуард Вульфович Дворкин] (fb2) читать постранично
- Кривые деревья 887 Кб, 227с. скачать: (fb2) - (исправленную) читать: (полностью) - (постранично) - Эдуард Вульфович Дворкин
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (86) »
Эдуард Дворкин Кривые деревья. Динамическая ретрофантазия
Я чувствую теперь непреодолимую потребность остриться и тешиться, хотя мне подобные любезности никогда не удаются.И. С. ТУРГЕНЕВ —берлинским друзьям10 сентября 1840 г.
Смеющимся устам легче высказывать истину.И. С. ТУРГЕНЕВ.«Воспоминания о Белинском»
Подобные лица жили, стало быть, имеют право на воспроизведение искусством.И. С. ТУРГЕНЕВ —М. В. АвдеевуБаден-Баден. 25 января 1870 г.
1
Крашенный желтым наемный экипаж тряско прогрохотал по булыжнику Шестилавочной улицы и остановился на углу Графского. Дверь распахнулась. Чуть полноватая нога в фильдеперсовом чулке и новеньком козловом ботинке уперлась в подножку кареты, высвобождаемое пружинное место облегченно звякнуло, и дама лет двадцати семи, значившаяся по документам как Любовь Яковлевна Стечкина, предстала во всей своей приятности перед собиравшим конские яблоки могучим дворником. — Это ли дом Красовской? — осведомилась приехавшая, крепко удерживая гарусный, в виде мешка, ридикюль. — Мы-ы, — закивал усердный служитель чистоты. Насурьмленные в меру брови дамы приподнялись. — Господин Тургенев здесь проживает? — Мы-ы. — Дворник указал пальцем в сторону высокого бельэтажа. — Мы-ы… му-у… Пятясь и заглядывая в лицо, он проводил ее до квартиры. Впущенная внутрь посетительница скинула на руки лакею ротонду и осталась в чрезвычайно шедшем ей малиновом платье гофре с расположенными в несколько рядов воланами. Она находилась в оклеенной светлыми кретонными обоями гостиной. Это была просторная комната с камином, тремя вольтеровскими креслами и множеством разбросанных там и сям подушек. Простенок занимал шкаф ясеневого дерева. В вазе на ореховом бюро красовалась свежая распукалка розы. Здесь же грудою были свалены книги. Любовь Яковлевна подошла и, близоруко щурясь, принялась разбирать названия. Вот «Тело и душа» Иоганна Эрдманна, «Карманный оракул» Балтасара Грасиана, «Конец — делу венец» Уильяма Шекспира… А это что? Любовь Яковлевна вытянула затрепанный фолиант и поднесла его к самым глазам. Невероятно! Андре Тиссо. «Онанизм»… — Непременно прочтите! Свой взгляд на проблему и превосходные иллюстрации! Стечкина вздрогнула и выронила ужасную книгу. Незаметно появившийся мужчина со странно знакомым лицом дружески улыбался и протягивал ей большие холеные руки. Он был подтянут, моложав, гладко выбрит, одет в белую свободную рубашку, пестрые панталоны, красивый фес с синей кистью и красные китайские туфли без задников. — Иван Сергеевич! — ахнула Стечкина. — Вы? А где же борода? — Сбрил, — рассмеялся Тургенев. — Ну ее к лешему! Хочу быть молодым и раскованным! Он ухватил ее за талию и, напевая, покрутил по навощенному паркету. По-юношески легко исполнив несколько танцевальных фигур, писатель бережно утопил гостью в глубоком удобном кресле и обложил подушками. — Надоело! — продолжил он тему. — Этот нарочитый академизм, дурная серьезность… эта игра в классики!.. Нельзя же всю жизнь! Я ведь по натуре жизнелюб, насмешник… Вы мемуар писать станете, бороду вспомните да и выведете меня этаким заплесневелым сухарем. Не хочу… Иван Сергеевич с размаху опустился на лаковую японскую скамеечку, вытянул ноги на подушки. — Рассказать, какой парадокс посетил меня нынче? — Какой же? — Любовь Яковлевна удобнее угнездилась в кресле. — А вот послушайте. — Снявши фес, Тургенев принялся раскручивать его за кисть. — Лошадь ведь запросто может побежать рысью, ну а рысь, попробуй — пробеги лошадью!.. А вчера, — без всякой связи продолжил он, — приносят мне оттиск от Костомарова. Знаете «Вестник Европы»?.. Набрали, шельмы, одну мою безделицу из охотничьих баек. И что учудили! Всего-то буквочку вставили лишнюю, а вышло так презабавно, что исправлять не хотелось… Представьте — «Я лежу на поповне», а не «на попоне»… Любовь Яковлевна от души рассмеялась. Она освоилась и чувствовала себя хорошо в обществе этого раскованного и остроумного человека. — Однако что ж это я! — Иван Сергеевич хлопнул себя по высокому лбу, убил летучее насекомое и снова нахлобучил фес. — Вы ведь обратились по вопросу. Принесли рукопись? Стечкина потянулась к ридикюлю, распустила шнур, выпростала объемистый кожаный бювар. — Вот. Взвесивши труд на руке, Тургенев повел длинным правильным носом. — «Варенька Ульмина», — прочитал он название. — Неметчина какая-то. Отчего, например, не «Ларошфукова»? Если уж фамилия производная, лучше брать от французской… Впрочем, это я так… О чем же написать соизволили? — неожиданным- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (86) »
Последние комментарии
1 день 9 часов назад
1 день 9 часов назад
1 день 10 часов назад
1 день 21 часов назад
1 день 22 часов назад
1 день 22 часов назад