127 часов. Между молотом и наковальней [Арон Ральстон] (fb2) читать постранично, страница - 3

комбинированное устройство для страховки и спуска по веревке, две оттяжки из полудюймовой ленты, такая же полудюймовая лента, только длинная, с десятью простроченными петлями («лесенка»), обвязка, шестидесятиметровая динамическая страховочная веревка диаметром 10,5 миллиметра, восемь метров дюймовой стропы-трубы и, наконец, купленный на распродаже мультитул^[4] «Лезерман» с двумя складными лезвиями и пассатижами. Мультитул я ношу с собой на случай, если понадобится отрезать кусок стропы для организации страховочной станции. Еще в рюкзаке лежат налобный фонарик, наушники, CD-плеер, несколько дисков Phish, запасные пальчиковые батарейки, цифровой фотоаппарат, мини-видеокамера, футляры к ним и запасные элементы питания.

Со всем снаряжением вес великоват, но я считаю, что взял только необходимое, включая камеру со всем ее хозяйством. Мне нравится снимать неземные цвета и формы, скрытые в глубоких извивах каньонов, и доисторические рисунки, сохранившиеся в их уголках. У этого путешествия есть бонус: впереди четыре археологических памятника в каньоне Хорсшу, на его стенах можно увидеть сотни петроглифов и пиктограмм. Конгресс США специально включил этот изолированный каньон в состав прилегающего к нему национального парка Каньонлендс, чтобы защитить наскальную резьбу и рисунки пятитысячелетней давности, идущие вдоль русла Бэрриер-Крик на дне каньона Хорсшу, как немое свидетельство жизни древних народов в этом районе. В Большой галерее десятки гигантов, до трех метров ростом, огромным эшелоном нависают над кучками неопределимых животных. Люди превосходят размерами и зверей, и наблюдателей, у них длинные темные тела, широкие плечи и взгляд, который трудно потом забыть. Эти великолепные огромные призраки — самые старые и лучшие в мире образцы подобных рисунков, настолько выдающиеся, что антропологи назвали тяжеловесную и несколько зловещую манеру их создателей стилем бэрриер-крик. Несмотря на отсутствие письменных источников, позволивших бы нам расшифровать замысел художников, некоторые из фигур кажутся охотниками — у них в руках копья, дубинки; большинство же безноги, безоружны и рогаты, они парят над головой, как демоны из ночного кошмара. Какой бы смысл они ни имели, загадочные фигуры примечательны способностью заявлять о своем «я» даже через тысячелетия и ставить современного наблюдателя перед фактом: эти рисунки прожили дольше и сохранились лучше, чем старейшие артефакты западной цивилизации. Возникает вопрос: что останется от нынешнего, якобы продвинутого общества через пять тысяч лет? Вряд ли наши художественные работы. И уж точно не доказательства нашего небывало долгого досуга (хотя бы потому, что большинство из нас растрачивают эту роскошь, сидя перед телевизором).

Я знал, что в каньоне может быть сыро и грязно, поэтому надел толстые полушерстяные носки и потрепанные кроссовки. Из-за этого ноги не дышат и потеют, когда я давлю на педали. Потеют они и потому, что обтянуты велосипедками с лайкрой, поверх которых надеты бежевые нейлоновые шорты. Пятая точка ощутимо бьется о седло, несмотря на двойную защитную набивку. Выше — любимая футболка с Phish, на голове — синяя бейсболка. Штормовку я оставил в пикапе: день будет теплым и сухим, как вчерашний, когда я сделал двадцатикилометровую петлю по тропе Слик-Рок, к востоку от Моаба. Если бы прогноз обещал дождь, я отправился бы куда угодно, только не в узкий каньон, что в штормовке, что без.

Мой любимый стиль — путешествия налегке, и я вычислил, как обходиться самым малым, так что могу пройти большее расстояние за тот же промежуток времени. Вчера я брал с собой только маленький кэмелбэк, минимальный набор инструментов для велосипеда, фотоаппарат и видеокамеру — каких-то четыре килограмма на четырехчасовую кольцевую поездку. Вечером я избавился от велосипеда и прогулялся пешком — восемь километров туда-обратно к природной арке в Кэстл-Вэлли, и с собой у меня было всего три кило груза: запас воды и аппаратура для съемки. Днем раньше, в четверг, мы с Брэдом Юлом, моим другом из Аспена, совершили восхождение на главную вершину Западного Колорадо — Соприс, гору высотой почти 4000 метров, — и спустились с нее на лыжах. Я нес запасную одежду и лавинное снаряжение и тем не менее вписался в семь килограммов.

В воскресенье вечером настанет кульминация моего пятидневного отпуска. Я попытаюсь в одиночку, без поддержки, проехать на горном велосипеде кольцевую тропу Уайт-Рим в национальном парке Каньонлендс. Протяженность маршрута — 170 километров. В первый раз, в 2000-м, на эту тропу у меня ушло три дня. Если сейчас я возьму с собой столько же припасов, сколько израсходовал тогда, у меня получится тридцатикилограммовый рюкзак, и спина разболится раньше, чем я пройду первые пятнадцать километров. На этот раз я планирую взять с собой всего семь килограммов и уложиться в сутки.

Это означает, что мне придется аккуратно соблюдать режим потребления воды и не