Падение звезды [Фридрих Незнанский] (pdf) читать постранично, страница - 3

сердито проворчал:
10

— Черт знает что такое. Пятнадцать лет в театре, —
казалось бы, давно уже пора привыкнуть. Ан нет, перед каждой премьерой волнуюсь как новичок.
— Со всеми так, — вновь поддержал нервного режиссера флегматичный актер Пригов. — Думаешь, у
меня поджилки не трярутся? — Он повернулся в профиль, скосил глаза на свое отражение и спросил: — Как
думаешь, не сильно длинный?
— Кто? — не понял Ханов.
— Нос.
Ханов оценивающе посмотрел на нос Пригова —
тот был длинный, толстый и слегка желтоватый — сделанный из дорогого тонкого полимера.
— Нормальный нос, — сказал Ханов. — Между прочим, он нам обошелся дороже, чем весь твой наряд.
Кстати, я тебе уже говорил, но еще раз повторю: когда
читаешь стихи под балконом Роксаны, не завывай так
на окончаниях. А то у тебя получается плохой Высоцкий. И четче проговаривай слова. Помнишь, как молодой Евтушенко читал?
— Вить, я все помню, — терпеливо ответил актер
Пригов.
— Ну молодец. — Ханов закурил, махнул перед лицом рукой, отгоняя дым, и поднялся со стула. — Ладно, настраивайся. Через двадцать минут начинаем.
Он еще раз оглядел Пригова, вздохнул, повернулся
и вышел из гримерки.
Виктору Яновичу Ханову было сорок лет, однако
выглядел он на тридцать с небольшим. Это был высокий и красивый молодой человеке породистым лицом,
тонким носом, черными волосами и слегка выдвинутым вперед подбородком с ямочкой посередине, что
делало его похожим на всех голливудских звезд сразу —
от Грегори Пека и Керка Дугласа до Джорджа Клуни и
11

Виго Мортенсена. Женщин эта ямочка просто сводила с ума. Улыбка у Ханова была обворожительной, манеры изящными. А когда он общался с женщинами, в
каждом его движении было столько галантности, словно он родился четыреста лет назад и в пору своей ранней молодости был не режиссером, а странствующим
рыцарем и поэтом.
Так или иначе, но дамы находили Виктора Ханова
чертовски обаятельным. И кстати, не только из-за внешности. Когда.Виктор Янович говорил о театре или об
искусстве вообще, глаза его начинали сверкать, подъем
головы становился гордым и одухотворенным, а слова
слетали с губ звонко и веско, как у оракула. Глядя на
него в эти минуты, все окружающие ясно и недвусмысленно понимали — передними настоящий гений. Если
уж не Станиславский, то Немирович-Данченко точно.
Выйдя из гримерки, Ханов хотел было пройти к
исполнительнице главной роли — Нине Зориной, однако передумал. Нина была девушкой нервной и, когда он повышал на нее голос, ужасно этого пугалась. А
не повышать голос в такой ответственный час Виктор
Янович не мои Это получалось как-то само собой.
Ханов подошел к окну и стал нервно курить, то и
дело поглядывая на часы. До начала спектакля оставались считанные минуты.
В то самое время, когда Ханов курил у окна, в театр — наряду с прочей публикой — вошли двое ничем
не примечательных людей. Одеты они были просто и
неброско. В холле остановились и стали тихо о чем-то
переговариваться.
Если бы Ханов мог услышать, о чем говорят эти
люди, он бы занервничал еще больше. Однако они стояли в холле, у входа в театр, а он — совсем с другой
стороны. Сейчас между ничем не примечательной па12

рочкой и Виктором Яновичем Хановым было около пятидесяти метров, но полчаса спустя им предстояло
встретиться лицом к лицу. И встреча эта не предвещала Ханову ничего хорошего. Однако не будем забегать
вперед.
Ровно через двадцать пять минут после началаспектакля Виктор Янович вышел из зала и двинулся к туалету. Выглядел он уже не таким бледным и взволнованным, как полчаса назад. Спектакль шел успешно.
Актеры играли почти безупречно, публика реагировала вполне адекватно: когда нужно — смеялась, когда
нужно — затихала, внимая трогательным монологам
Сираноде Бержерака, длинный нос которого давно уже
никого не смущал. В общем, все шло «как по маслу».
Только надвадцатой минуте спектакля Виктор Янович вспомнил, что давно не курил. А вспомнив, тут же
почувствовал непреодолимое желание. Тут и мочевой
пузырь подоспел, ясно и недвусмысленно давая понять,
что неплохо было бы посетить мужскую комнату. Короче говоря, Виктор Янович вышел из зала.
В туалете было пусто, если не считать молодого человека, пытающегося выдавить на свои ладони жидкое мыло из фарфорового флакона, стоявшего на полочке у раковины.
— Там есть специальный рычажок, — с улыбкой
подсказал незнакомцу Ханов.
Тот кивнул в ответ и перестал мучить флакон.
Ханов прошел в кабинку. Первым делом нужно
было воздать должное природе, а сигареты могли и
подождать.
Едва Виктор Янович расстегнул ширинку, какдверца кабинки тихо скрипнула у него за спиной.
— Занято, — не оборачиваясь, буркнул Ханов и
приготовился «дать залп».
13

В то самое мгновение, когда он нацелился в белоснежный желоб унитаза, в затылок Ханову ударила пуля
тридцать восьмого калибра. Пройдя череп насквозь,
пуля вылетела через правую глазницу