Николай II [Илья Маркович Василевский Не-Буква] (fb2) читать постранично

Илья Маркович Василевский (Не-Буква) Николай II

Глава I. Цель жизни Николая II

Какое тяжелое ремесло, какая сложная профессия - быть самодержцем.

Не удивительно, что профессионалы, объявляющие себя специалистами этого дела так часто оказываются не имеющими о нем ни малейшего понятия.

Еще сто лет назад, когда в 1819-м году в Государственном Совете обсуждались “меры к улучшению быта крепостных крестьян”, присутствовавший на заседании Александр I был очень взволнован услышанными им прениями. После заседания князь Кочубей с невеселой улыбкой обратился к графу Мордвинову:

- Государь почти двадцать лет процарствовал, а, оказывается, так и не знал, что в России людей продают, как скотину, врозь с семьями.

Эта малая осведомленность, как известно, не помешала Александру I получить звание “Александра Благословенного”.

Но в этом виноват уже не Александр. В этом виновата была Россия, бывшая в те времена страной покорных рабов, столетиями терпевших своих обожаемых монархов-самодержцев.

Чтобы сделаться шофером или ветеринаром, надо пройти особый курс, выдержать специальный экзамен. Но чтобы сделаться самодержцем не нужно было ровно ничего, кроме рождения.

Тем удивительнее те выдающиеся способности, та совершенно исключительная подготовленность, какие проявил Николай II, выступив на исторической арене в важной и ответственной роли последнего самодержца.

Говорить о царствовании Николая II - легко, говорить о личности Николая - трудно. И это не только потому, что царствование его было на виду, а личная жизнь скрыта, но еще и потому, что человек - это всегда загадка тайна и мистика.

Царствование Николая уже и теперь видно ясно и отчетливо. Оно однородно, цельно и последовательно.

Победоносцев был и ранее, он достался Николаю в на следство. Но Распутин - это уже благоприобретенное. Земские начальники были тоже получены по наследству, от отца, но военно-полевая юстиция - это свое собственное, новое. “Сорок тысяч полицмейстеров” - это было готовое, но карательные экспедиции - были созданы заново.

Надо ли длить эти параллели? В одном отношении царствование Николая - отдадим ему справедливость! - является величественным и вполне, до конца, до предела отвечающим своему назначению: он сделал невозможным самодержавие в России. Это был его рок, его фатум, и всю жизнь он был орудием этого предопределения.

Воистину многое совершил для осуществления этого Николай II. Двадцать два года упорной, неослабной, ни на минуту не прерывавшейся работы понадобилось ему на то, чтобы в насквозь монархической, темной, неграмотной, мужицкой стране не только расшатать и ослабить, но и с корнем, как удаляют щипцами испорченный и болезненный зуб, вырвать вон исконную и мистическую любовь к царю, веру в него.

И это вот историческое задание свое Николай разрешил воистину блестяще. Если бы он сознательно и продуманно добивался этой цели, он не мог бы сделать этого лучше. Ходынка и Григорий Распутин,

виселицы и союз русского народа, спиритизм и война, “красное воскресенье” 9-го января и азефовщина - все средства без исключения были им применены, чтобы добиться результатов. Напрасно мешал ему

Витте, вставляя палки в колеса делу разрушения монархизма и прикрывая зияющие дыры его яркими заплатами: то манифестом 17-го октября, то золотым запасом и расцветом промышленности. Напрасно пытался П. А. Столыпин подпереть гнилые стропила законом о землеустройстве. Напрасно старалась конституционно-демократическая партия ослабить работу Николая и хотя бы подобием моста прикрыть историческое болото царского режима.

Николаи II оказался несравненно сильнее их и изобретательнее. Он не только сумел удалить помехи на том пути развенчания монархии, по какому он, как загипнотизированный, шел все дни своего царствования, но сумел даже и препятствия обратить на пользу своему делу.

Ему мало было всех Сипягиных и Плеве. От “крайних левых”, из эмиграции, от террористов он призвал в помощники Азефа, а из Государственной Думы, от умеренных, А. Д. Протопопова, от церкви - Гапона и Илиодора, от низов народных Григория Распутина и Митьку-юродивого… От всех слоев, из всех классов государства российского призывались незаменимые для этого дела люди. Если и этого оказывалось мало, он выписывал из заграницы то авантюриста-парикмахера Филиппа или спирита Папюса из Франции, то знахаря Бадмаева из Тибета. Он не упустил ни одного способа скомпрометировать трон, ни одного случая развенчать и затоптать в грязь самое понятие самодержавия. Для этой исторической цели он ничего не жалел, ни даже себя и своей семьи.

Когда недостаточно оказалось Сипягиных и Плеве с их погромами и тюрьмами, и нагайками и выяснилось, что и самыми жестокими мерами внутренней политики в России настоящей революции не вызвать, - Николай сделал больше чем возможно еще и в области политики внешней. Шайке Абазы и Вонлярлярского удалось-таки путем