Девочка и мальчик [Гюнтер Герлих] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (44) »
Гюнтер Гёрлих Девочка и мальчик
1
Девочку спрашивают, как ее зовут и где она живет. — Катрин Шуман, — говорит девочка, — Шуман с одним «н», Симон-Дахштрассе, пятый этаж. Знаете, у Варшауэр Брюкке. — Знаю, — записывая, резко бросает регистраторша. Она, видимо, торопится, хочет идти обедать: время близится к двенадцати. — Сколько лет? — спрашивает она. — Четырнадцать, — отвечает Катрин Шуман, — скоро пятнадцать. Регистраторша недоверчиво взглядывает на нее: — Четырнадцать? Я бы дала на два больше. Уж так ты выглядишь. «Что с ней, — думает Катрин, — я же ей ничего не сделала. Это ее работа, и я не в игрушки играть пришла… А как она ногти намалевала, лиловые. Никогда еще такого не видела». Девочка чувствует себя несказанно усталой, даже рассердиться не в силах. В другой ситуации она бы за словом в карман не полезла. Ей сделали укол, лекарство начинает действовать. Ей сделали даже два укола, один противостолбнячный, второй успокаивающий, чтобы уменьшить боль, как сказал врач. Врач отнесся к ней совсем иначе, чем регистраторша, он очень осторожно снял повязку и сказал: — Сейчас все будет хорошо, еще чуточку потерпи. Ну и рана. Как это случилось? — Коньком, полозом, — объяснила Катрин сдавленным голосом, ей же было чертовски больно. Но она не стонала, нет. Не в ее, Катрин Шуман, правилах сразу реветь, чуть что случилось. Врач обработал рану и наложил новую повязку. Девочку он утешил: — Ходите в брюках, так никто ничего не заметит. Будете слегка прихрамывать, а боль пройдет через день-два. У вас глубокая рана. Все могло кончиться значительно хуже. Полозом и кость раздробить можно. Через три дня приходите. А сейчас я пропишу вам таблетки. Вы бы поплакали, иной раз помогает. Так с ней говорил врач. А регистраторша? Она продолжает допрос: — Отец, мать, имена. Место работы? — Дитер Шуман, отец. Работает в железнодорожных ремонтных мастерских у моста Варшауэр Брюкке. Маму зовут Марианна. Работает на электроламповом. На конвейере. Люминесцентные лампы. Как у вас над умывальником. — И завод тоже у Варшауэр Брюкке, а? — Да, на другой стороне. — Ну вот, теперь мы знаем точно, хм, все собрались у Варшауэр Брюкке, — хмыкает регистраторша. Катрин снова слышит раздражение в ее тоне и хотела бы спросить, почему она с ней так разговаривает. Но тут регистраторша равнодушно замечает: — В следующий раз принеси страховое свидетельство. Его всегда нужно носить в сумке. Регистраторша выходит из-за письменного стола и, шагнув к зеркалу, включает лампу, вплотную придвигает лицо к зеркалу, рассматривает его — она, видимо, близорука. Катрин поднимается, но вздрагивает от боли. Прихрамывая, идет она к двери, еще раз убеждаясь, что люди бывают такие и этакие. Если в коридоре, у кабинета врача, тот мальчик ее не ждет, ей придется подумать, как добираться до дому. Хорошо бы, он не сбежал потихоньку. Нет, мальчик ждет в коридоре. Он привез ее сюда, именно ему она обязана своей раной. Но мальчик не виноват, нет, правда не виноват. Он чертил на льду дуги и петли, а Катрин загляделась. Вот оттого, что Катрин Шуман замечталась, они и столкнулись. Мальчик, стало быть, ждет в коридоре у двери и вскакивает, когда девочка выходит из кабинета. — Вот так да, какая же ты бледная! — удивляется он. Но и он, мальчик, такой же бледный. — Ладно, — отвечает Катрин, — только брюки пропали. Не починить, видно. — Купим новые, — решительно заявляет мальчик, — чего там. Иначе зачем у моих родителей страховка! Они стоят друг против друга и внезапно смущаются. Знакомы они всего какой-нибудь час. Столкнулись на льду, не раньше. Катрин растянулась и сразу даже ничего не почувствовала, но секунда — и ее пронзила острая боль. Мальчик подтащил ее к борту катка. Куском бинта перевязал как смог рану, сбегал за своим мопедом и привез ее сюда, в поликлинику.
— Я отвезу тебя домой, — говорит мальчик. На нем серо-зеленая куртка и застиранные джинсы. Белокурые волосы не слишком длинные. А глаза кажутся в эту минуту очень большими. — Тебе куда? — спрашивает он. — Симон-Дахштрассе. Доедешь до Карл Марке-аллее, а там до Осткройца. Я скажу тебе. — Схожу-ка я лучше за такси. У моего мопеда плохая амортизация. Не годится для человека с раной на ноге. — Такси? Слишком дорого. — Чепуха. Тебе нужно домой. — Я выдержу. Укол действует. Рана больше не болит. — Ну, если так, — нерешительно говорит мальчик, — тогда поехали. Наступать девочке все-таки больно, и мальчик — он озабоченно наблюдает за ней — подхватывает ее под руку, она благодарна ему за это. Катрин опирается на руку мальчика. Капюшон его куртки трет ей щеку, и она отворачивает голову. На улице не холодно. Падает легкий снежок,
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (44) »
Последние комментарии
2 часов 53 минут назад
3 часов 29 минут назад
4 часов 22 минут назад
4 часов 26 минут назад
4 часов 38 минут назад
4 часов 51 минут назад