Часть четвертую я слушал необычайно долго (по сравнению с предыдущей) и вроде бы уже точно определился в части необходимости «взять перерыв», однако... все же с успехом дослушал ее до конца. И не то что бы «все надоело вконец», просто слегка назрела необходимость «смены жанра», да а тов.Родин все по прежнему курсант и... вроде (несмотря ни на что) ничего (в плане локации происходящего) совсем не меняется...
Как и в частях предыдущих —
подробнее ...
разрыв (конец части третьей и начало части четверной) был посвящен очередному ЧП и (разумеется, кто бы мог подумать)) очередному конфликту с новым начальственным мразматиком в погонах)). Далее еще один (почти уже стандартный) конфликт на пустом месте (с кучей гопников) и дикая куча проблем (по прошествии))
Удивила разве что встреча с «перевоспитавшейся мразью» (в роли сантехника) и вся комичность ситуации «а ля любовник в ванной»)) В остальном же вроде все как всегда, но... ближе к середине все же наступили «долгожданные госы» и выпуск из летного училища... Далее долгие взаимные уговоры (нашего героя) выбрать «место потеплее», но он (разумеется) воспрининял все буквально и решил «сунуться в самое пекло».
Данный выбор хоть и бы сделан «до трагедии» (не буду спойлерить), но (ради справедливости стоит сказать, что) приходится весьма к месту... Новая «локация», новые знакомые (включая начальство) и куча работы (вольно, невольно помогающяя «забыть утрату»). Ну «и на закуску» очередная (почти идиотская) ситуация в которой сам же ГГ (хоть и косвенно, но) виноват (и опять нажравшись с трудом пытается вспомнить происходящее). А неспособность все внятно (и резко) проъяснить сразу — мгновенно помогает получить (на новом месте службы) репутацию «мразоты» и лишь некий намек (на новый роман) несколько скрашивает суровые будни «новоиспеченного лейтенанта».
В конце данной части (как ни странно) никакого происшествия все же нет... поскольку автор (на этот раз) все же решил поделиться некой «весьма радостной» (но весьма ожидаемой) вестью (о передислокации полка, в самое «пекло мира»)).
Часть третья продолжает «уже полюбившийся сериал» в прежней локации «казармы и учебка». Вдумчивого читателя ожидают новые будни «замыленных курсантов», новые интриги сослуживцев и начальства и... новые загадки «прошлого за семью печатями» …
Нет, конечно и во всех предыдущих частях ГГ частенько (и весьма нудно) вспоминал («к месту и без») некую тайну связанную с родственниками своего реципиента». Все это (на мой субъективный взгляд)
подробнее ...
несколько мешало общему ходу повествования, но поскольку (все же) носило весьма эпизодический характер — я собственно даже на заморачивался по данному поводу....
Однако автор (на сей раз) все же не стал «тянуть кота за подробности» и разрешил все эти «невнятные подозрения и домыслы» в некой (пусть и весьма неожиданной) почти шпионской интриге)) Кстати — данный эпизод очень напомнил цикл Сигалаева «Фатальное колесо»... но к чести автора (он все же) продолжил основную тему и не ушел «в никуда».
Далее — «небрежно раздавленная бабочка Бредберри» и рухнувший рейс. Все остальное уже весьма стандартно (хоть и весьма интересно): новые залеты, интриги и особенности взаимоотношения полов «в условиях отсутствия увольнений» и... встреча «новых» и «бывших» подруг ГГ (по принципу «то ничего и пусто, то все не вовремя и густо»)) Плюсом идет «встреча с современником героя» (что понятно сразу, хоть это и подается как-то, как весьма незначительный факт) и свадьма в стиле «колхоз-интертеймент представляет» и «...ах, эта свадьба пела и плясала-а-а-а...» (в стиле тов.П.Барчука см.«Колхоз»)).
Концовка (как в прочем и начало книги) «очередное ЧП» (в небе или не земле). И ведь знаю что что-то обязательно будет... И вроде уже появилось желание «пойти немного отдохнуть» после части третьей... Ан нет!)) Автор самым циничным образом «все же заставил» поставить следующую часть (я то все слушаю в формате аудио) на прослушку. Так что слушаем дальше (благо пока есть «что поесть»))
Можно сказать, прочёл всего Мусанифа.
Можно сказать - понравилось.
Вот конкретно про бегемотов, и там всякая другая юморня и понравилась, и не понравилась. Пишет чел просто замечательно.
Явно не Белянин, который, как по мне, писать вообще не умеет.
Рекомендую к прочтению всё.. Чел создал свою собственную Вселенную, и довольно неплохо в ней ориентируется.
Общая оценка... Всё таки - пять.
местном ночном клубе «Ля Рома». Наведя кое-какие справки, я получила неопровержимые доказательства, что это заведение пользуется весьма сомнительной репутацией.
Шейн иронично приподнял правую бровь.
— Да, я знаю этот кабак, — коротко бросил он.
— Тогда вы должны понять мои чувства, мистер Шейн, — нервно начала миссис Дэвис, слегка качнувшись корпусом в сторону детектива, но моментально совладав со своими нервами, приняла прежнюю позу и продолжала уже более спокойно. — Простите, если я принимаю это событие слишком близко к сердцу, но, видите ли, Юлии всего лишь восемнадцать. По своей натуре она весьма импульсивная, можно сказать, своевольная девушка, и просто не в состоянии самостоятельно понять, в какую историю она влипла. По просьбе ее матери я посетила это заведение прошлым вечером. Я надеялась, что сумею убедить ее вернуться в колледж до того, как эта история получит огласку.
— И что же?
— Юлия сделала вид, что не узнает меня, и отказалась разговаривать со мной. — В голосе молодой женщины не было и намека на обиду или вражду, лишь простая констатация печального факта. — Я занимала столик у самой сцены, — продолжала миссис Дэвис, — и Юлия несомненно заметила меня, едва появилась на подмостках. И тем не менее, когда я послала ей записку с просьбой о встрече, официант вернулся с ответом, что мисс не знакома со мной и не имеет желания встречаться с неизвестным ей человеком. Я проявила настойчивость и на свой страх и риск отправилась за кулисы, — после короткой паузы продолжала миссис Дэвис, — но когда я попросила у одной из хористок показать мне уборную Юлии, последовал решительный отказ.
Миссис Дэвис извлекла из сумочки носовой платок и аккуратно вытерла крупную слезинку, готовую испортить ее тщательно сделанный макияж.
— Но может Юлия не узнала вас? — предположил детектив.
— Трудно в это поверить, мистер Шейн. Я знала ее чуть ли ни с пеленок. Салли, ее мать, долгие годы была моим самым близким другом. Нет, не может быть ни малейшего сомнения в том, что Юлия вполне сознательно отказалась от встречи со мной.
— Но если ей уже исполнилось восемнадцать и она остановила свой выбор на карьере танцовщицы, я не знаю, каким образом вы можете помешать ей в этом.
— О какой карьере вы говорите? — произнесла миссис Дэвис, откровенно удивленная заявлением детектива. — В заведении подобном «Ля Рома»? Побойтесь Бога, мистер Шейн! Юлии следовало бы сообразить, какую боль причинит она родителям своим необдуманным поступком. Если эти обстоятельства станут достоянием общественности, с политической карьерой ее отца будет покончено раз и навсегда.
— И отец Юлии знает об этом? — уточнил Шейн.
— Слава Богу, пока еще нет! Именно этого Салли и опасается больше всего. И вы не должны допустить этого, мистер Шейн.
— Каким же образом вашей приятельнице стало известно, что ее дочь выступает в «Ля Рома»?
— Как это ни печально, из анонимного письма. — Миссис Дэвис достала из своей сумочки стандартный почтовый конверт и извлекла из него глянцевую фотографию и сложенную в несколько раз страницу газеты. Несмотря на то, что она вполне владела собой, на ее щеках появились предательские красные пятна, когда она, грациозно наклонившись вперед, передала содержимое конверта детективу. — Эти бумаги были присланы с утренней почтой точно в таком же конверте, адресованном персонально моей подруге. Сожалею, но в порыве отчаяния она, по-видимому, уничтожила оригинал.
Первым делом Шейн бросил взгляд на глянцевый отпечаток. При этом лицо его не выражало ничего, кроме профессионального интереса. На фотографии была изображена молодая девушка весьма привлекательной наружности и, увы, действительно абсолютно голая. Фотограф сумел запечатлеть ее, вероятно, в кульминационный момент ее выступления. Даже для не слишком разбирающегося в подобных тонкостях Шейна было очевидно, что фотография сделана рукой настоящего мастера своего дела. Юлия была представлена в полный рост. Классически совершенное нагое тело неизвестный фотограф запечатлел в момент величайшего напряжения всех духовных и физических сил юной танцовщицы. Чуть приподнятый подбородок, таинственно манящая улыбка на чувственных губах, вытянутые в экстазе руки. Художнику удалось передать даже страстное вопрошающее выражение глаз молодой девушки, в котором, как не преминул отметить про себя Шейн, не было ничего сугубо вызывающего или порочного. На фотографии, сделанной без сомнения при помощи весьма дорогой камеры, можно было разобрать лица шести оркестрантов, расположившихся в глубине сцены, и даже вполне отчетливую надпись «Ля Рома», намалеванную на барабане ударника.
Поперек фотографии уверенным почерком было начертано только одно слово: «Доринда».
Шейн бросил вопросительный взгляд на свою собеседницу и повторил имя вслух.
— О, это сценический псевдоним, который использует Юлия, — объяснила миссис Дэвис. Краска раздражения или стыда уже сошла с
Последние комментарии
4 часов 15 минут назад
6 часов 19 минут назад
1 день 3 часов назад
1 день 3 часов назад
1 день 9 часов назад
1 день 13 часов назад